ДА отца Фриды Кало

Вот она, моя девочка,

тело её в трамвае нашли

под позолотой краски.

Каждый ее перелом

теперь внутри у меня.

Она говорит: - Я жива потому,

что смерть по ночам затевает пляску,

кружит в своём белом,

в своём тошнотворном чёрном

танцы с волками

вокруг портала меня

нуля.

 

Танцы белого гипса полны цинизма.

Моя девочка еле слышит врачей.

Она говорит:

- Холст и краски, папа,

для смерти я - глина,

подушку под спину,

иначе я сгину.

 

Смерть дарит девочке жуткий сон:

Лев коммунистов забрался к ней на балкон,

не разбирая лоций - сам Троцкий!

он бредит про смерть Интернационала.

Я поправляю ей одеяло и говорю ДА.

Панцирь из льда гипса вскрыт

животворящим скальпелем кисти.

 

Смерть дарит девочке жуткий корсет

на несколько бесконечных лет

и удаляется.

Обе думают: папа мог бы сказать и НЕТ.