Неважно, ангел ты или чертовка

Вымерли-позамерзали мои синицы,

Но все вниманье заветному журавлю.

 

Сам не пойму - заклинать мне тебя? Молиться?

Дьявол ты, ангел… завишу ли я? люблю?

Ты ж до греха на раз-два доведешь любого.

Поводов нет для волнений, других мужчин?

Пьяным от чувств быть весной разве нужен повод?

Трезвым остаться - тем более нет причин.

Это любовь. То, чего я так ждал годами.

Яркое ночью не меркнет при свете дня.

 

Странно очнуться распластанным на татами, где твое тело на шелковых простынях вдавливал в них, сам парил, точно в эмпиреях.

Ты победила, лопатками на кровать бросив меня…

 

Да умею светить, не грея, прочим улыбкой. С тобой вот не истлевать я научился… Уже не смогу иначе. Знаю, красавица, губы твои сочны так для того, чтобы сохнуть по ним я начал.

Но как обманчива эта жара весны!

Море окурков. И каждый – как знак вопроса!

В том-то проблема - ответов дается мне

Вечно, как пятниц в неделе, причем с прогнозом:

Дождь на четверг, после - «Да», но, возможно, «нет».

Кто его знает? Исчезнет любовь капризно,

Разволновав? Пожимаешь плечами ты.

Все-де проходит. Ты знаешь, вернейший признак

Вечных всех истин – сегодня-сейчас пусты,

Проку с них мало. Окутай красивой ложью -

И не развеивай розовой пелены!

Знаю, не девочка. Выглядишь да, моложе.

Годы... у женщин всегда они неполны.

В чем-то на жалость мужскую бить тоже в моде

Было у вас, есть, конечно же, будет впредь.

Вот и короткие юбки не по погоде,

Чтоб посильней захотелось тебя согреть.

Вот потому с накипевшей в душе потребой

Льну к тебе - и с возбухающей во плоти.

Так что любых воздыханий-страданий требуй.

Ну а дорвусь – послаблений уже не жди.

Знаю, с тобой острота ощущений бритвой

Вены не раз будет вспарывать изнутри.

Ангел ты, бес… заклинанием ли, молитвой –

Но!

 

Вот душа!

Умоляю тебя:

Бери!