"Волчья яма"
Часть Третья
Соседи Соколовых Юра и Люся Романовы тихие безобидные алкоголики возраста близкого к пенсионному. Оба честно «горбатились» на строительстве развитого социализма неподалеку от дома на заводе счетно-аналитических машин (САМ).На этом знаменитом заводе трудился слесарь - доверенное лицо на выборах самого Леонида Брежнева.
Юра – фрезеровщик, Люся – сборщица приборов и в прошлом активный член художественной самодеятельности - певунья с редким колоратурным сопрано. Начинала любой разговор с фразы: Ой, даже не знаю. Дальше шла внятная правильная московская речь. Нормальные гегемоны, поднимавшие руки на собраниях и исправно носившие в натруженных руках транспаранты на демонстрациях солидарности, активно платившие взносы в профсоюзную организацию, за что та отстаивала их право работать, работать и работать!
Вот он наш советский герб,
Вот и молот, вот и серп!
Хочешь пашешь, хочешь куй,
Всё равно получишь рупь!
Через год после заселения Соколовых в "волчью яму" Люся вышла на пенсию, а Юра получил в наследство большую двухкомнатную квартиру рядом с метро «Коломенская» в солидном кирпичном доме. Квартиру стали сдавать внаём, однако, не делясь с Московской казной левым серьёзным доходом. Вот тут-то, как говорится, жадность фраера и сгубила!
Юра без сожаления оставил свой родной завод и фрезерный станок на произвол судьбы и профкома, прихватив домой набор новеньких фрез. Это чем-то напоминало, отступавших бойцов-артиллеристов, которые, чтобы не досталось орудие врагу забирали с собой затвор. Груда фрез заполнила пространство под окном. А может сработала советская поговорка: тащи с завода каждый гвоздь-ты здесь Хозяин, а не Гость!
С той поры пьянствовать водку бывшие пролетарии стали ежедневно. Получив раз в месяц плату за квартиру, начиналась не жизнь, а малина на широкую ногу по - купечески. К развесёлой жизни располагало разудалое место – Разгуляй! Гуляй, рванина, от рубля и выше! Мясо, овощи, фрукты Романовы покупали в эти дни исключительно на Бауманском колхозном рынке и себе и овчарке Альме. Соседей не замечали в упор! Прочь с дороги!
Времена смутные, голодные! Занюханная Саудовская Аравия, только что слезшая с кочевых верблюдов с подлой подачи заклятых друзей из США обрушила цены на нефть! Полки, витрины в московских магазинах пусты - шаром покати. Если ухитрился протиснуться через узкие двери Гастронома, работая локтями, плечами и крепкими словами, и успел стать в очередь в первой «тридцатке» в кассу магазина, то посчастливится купить килограмм сосисок в одни руки и пару пакетов молока. Перестройка, перестрелка и громогласность!
В газетные киоски очередь москвичи занимали за час до открытия, сметая с прилавка газеты и журналы, с интереснейшей информацией. В особой чести «Огонек». Есть нечего, зато читать есть чего! Жить стало веселей, шея стала тоньше, но зато длинней!
За год до переезда на Разгуляй у Соколовых появился чудный щенок лабрадора Дик. Появился по воле случая и сразу стал полноправным членом дружной семьи Соколовых. По утрам с Диком гулял Хозяин. Собака всегда выбирает себе Хозяина, по каким соображениям это происходит знает только сама собака, но она не расскажет вам об этом таинстве. Вечером гуляла с Диком жена Соколова, поскольку она в это время перестройки и гласности не работала, так решили Соколовы, пока не устаканится обстановка в этом мире бушующем от глупости, жадности и жизни не по совести. Финансовые возможности Соколова в ту смутную пору позволяли жене не работать.
Соколову приходилось часто задерживаться на работе по служебной необходимости, и он восполнял прогулки с Диком в выходные дни с большим удовольствием. Местность на Разгуляе не имела специальных площадок для выгула собак. Приходилось уходить за несколько кварталов в район института физкультуры, где оборудована площадка с препятствиями для тренировки собак. Дик просто обожал прыгать через барьеры, быстро бегать по длинному бревну, подниматься по наклонной шведской лестнице. Летом, по выходным дням, Соколов отправлялся с Диком ранним утром в Лефортовский парк купаться в местном пруду. Лабрадоры собаки, которые обожают воду и умеют быстро плавать. У них даже лапы перепончатые. Дик с особым удовольствием плавал в пруду с Соколовым, всякий раз пытаясь помочь выбраться на берег. Спасатель!
Соколов навсегда запомнил монолог незнакомца, который ранним утром тоже приходил купаться в пруду.
- Вы никогда не пожалеете, что взяли собаку. Кроме того, что она друг человека, ваша собака обязательно сохранит семью. Она сделает все возможное и не возможное, чтобы в доме не возникало ссор, а уж если вздумаете ругаться, собака непременно встанет с громким лаем между вами и разведет в разные стороны, как на ринге судья разводит боксеров, которые виснут друг на друге. Лаять будет не на кого-то конкретно, а демонстративно глядя в сторону, давая понять, что оба не правы и следует мириться. Я это испытал на себе в полной мере.
Позже Соколов много раз убеждался в течение шестнадцати лет, что лефортовский незнакомец был тысячу раз прав. Дик не давал возможности ссориться и ругаться, пресекая зарождающуюся ссору на корню. Бросаясь на грудь и вылизывая своим большим шершавым языком лицо поочередно то одному, то другому визави.
Напивались Романовы то до "зеленых веников", то до "поросячьего визга". Могли рухнуть снопом в коридоре или на кухне и тут же заснуть мёртвым сном. Бывая при деньгах, угощали всю местную пьянь по полной программе. Деньги на водку не жалели.
Однажды утром Соколов обнаружил около двери в комнату Романовых лужу крови. Входить в комнату не решился, а сразу же позвонил в милицию. Быстро приехали два молодых опера в штатском. Вошли в комнату соседей.
На полу посредине комнаты мирно похрапывал Юра с разбитым носом и засохшей кровью. Проснувшаяся Люся с растрепанными волосами ошарашенно выглядывала из груды серого постельного белья не понимая, что происходит. День на дворе или ночь? Опытные детективы определили, что ночью Юра рухнул около двери и разбил нос. Из разбитого носа натекла лужа крови. Потом его втащила домой Люся, а может быть, сам дополз. Детективная история об этом умалчивает.
Опер, что постарше, появившись из комнаты соседей, глубокомысленно изрек, вытирая пот со лба:
- Даааа! Работаю в милиции больше пятнадцати лет, но такое логово в центре Москвы вижу в первый раз. Как вы с ними уживаетесь?
-Нормально живем. Мирное сосуществование. Собаки тоже уживаются, правда, обходят друг друга стороной, если появляются в коридоре. Места общего пользования убирают, если упираются рогом, то принимаем специальные решительные методы.
Комната Романовых около двадцати квадратных метров. Из мебели две металлические кровати с удобными металлическими спинками из отдельных прутьев и с двумя никелированными шарами для красоты. На кроватях груды черных и серых от грязи простыней и подобия одеял или покрывал. Одна старинная кровать - супружеское ложе Юры и Люси на другой поселилась доброжелательная овчарка Альма.
Платяной шкаф с отломанной дверцей, которая висит на одной петле, на другой дверце чудом держится треснутое зеркало. Несколько крашеных добротных табуреток с причудливо облупившейся краской. На окне занавески или шторы отсутствуют. Оконные стекла не мыты долгие лета и едва пропускают дневной свет и потому день и ночь у соседей горит тусклая засиженная мухами лампочка Ильича. Лампочка висит под самым потолком на четырёхметровой высоте без абажура. В комнате не видно ни единой книги. На изящной этажерке старинной ручной работы, возможно даже до исторического материализма, стоит образок «Неопалимая Купина».
Раздвинутый стол завален грязной посудой с остатками пищи и окурками сигарет, папирос. На полу чуть не по колено мусора, везде разбросано подобие вещей. У входной двери в углу стоит большой холодильник ЗИЛ, что находится на его полках не ведомо. Рядом с холодильником в углу груда стеклотары из – под водки, вина и пива.
В довершение утреннего пейзажа около отопительной батареи под широким подоконником покоится гора фрез, резцов и другого металлорежущего инструмента.
В логове стойкое не передаваемое словами амбре от перегара и остатков пищи. Хорошо, что "царская чета" жила от комнат Соколовых в другом конце длинного коридора и весь густой аромат улетучивался через входную дверь, проникая на лестничную площадку.
Соколовы особых претензий к Романовым не имели. Соседи не скандалили. Тихо пьянствовали в своей комнате. Иногда пели песни. У Люси замечательный голос. В молодости она с успехом выступала в заводской художественной самодеятельности. Хорошо сохранились на лице следы былой красоты.
Благородный лабрадор Дик старался не подходить к дверям соседей и к Альме, а та, поджав хвост, отходила в сторонку, когда Соколовы выходили с ним на прогулку.
На двадцатиметровой кухне у каждой хозяйки собственная газовая четырех конфорочная плита, и стоящие далеко друг от друга самодельные стандартные для всей коммунальной Москвы кухонные столы и полки, выкрашенные в обязательный белый цвет. В светлые денечки между попойками, когда заканчивались деньги, Люся делала уборку в местах общего пользования. Денег нет – перед деньгами.
В те смутные времена жена Соколова временно не трудилась на благо Родины. Соколов получал оклад заместителя директора проектного института Первой категории и солидные премии, коих вполне хватало, чтобы содержать жену и собаку.
Во время гулянок к соседям приходил на халяву местный народ определенного пошиба. По « пьяной лавочке» Юра рассказал, что они сдают двухкомнатную квартиру и получают хорошие деньги за аренду. Эти слухи дошли до «черных риэлтеров», с которыми была связана молодая смазливая на вид женщина - управдом, сменившая политизированного старенького худенького управдома -коммуниста, который расписал стены ближайших домов по Спартаковской улице надписями огромными буквами «Шумейко – вор». Жуликов в Правительстве было через одного, но он невзлюбил Шумейку, может быть за то ,что тот крутил любовь с известной певуньей Бабкиной, покупая той машины и квартиры.
Управдом подселила в одну из свободных комнат квартиры вертлявого, мутного и многословного мужичка Виктора из соседнего подъезда. Поселила под предлогом того, что в той квартире делается косметический ремонт. Виктор пьянствовал водку вместе с Юрой и Люсей, принося свою «Московскую», что благотворно влияло на отношение к нему доверчивых соседей. Водка языки развязывает, и однажды Романовы разболтали подробности о квартире, которую Юра сдавал внаем, и о тех, кому сдавалась квартира. Адрес бандюганы легко установили из паспорта, который выкрал у сонного Юры засланный «казачок» Виктор.
Психическое состояние Юры после не прекращающегося запоя становилось хуже и хуже. У него начались галлюцинации. Однажды он позвал Соколова в свою комнату и пожаловался на то, что два мерзких карлика хотят его и Люсю выселить из комнаты. Соколов успокоил, что «веселые картинки» ему видятся с большого бодуна и надо хорошенько похмелиться, имея в виду, что большой клин, малым не выбьешь!
- С какого бодуна? Я вчера и сегодня «ни в одном глазу», а человечки сидят на поперечине, свесив ноги лыбятся и корчат рожи. Вон, вон, взгляни, как ногами болтают! Ты, что сам не видишь,- спокойно и уверенно показывал Юра на деревянный карниз, на котором когда - то висели шторы.
- Всё! Приплыли! Началась белая горячка! - надо звонить Юриной тетке, правильно предположил Соколов.
Этот случай произошел вскоре после того как к нему пришли четверо здоровенных «быков», они долго пили с ним водку. Потом еще дважды Соколова видела, как появлялись эти подозрительные личности в комнате Романовых. Откуда выползли в начале девяностых годов личности с рожами, которые просят кирпича, Соколов просто не мог понять. Ну, не было видно отвратительных харь на улицах Москвы, не попадались они и в многолюдном метро. В каких щелях, как тараканы отсиживались недоумки с бычьими шеями, поросячьими щелочками глаз и кривыми улыбками, от которых тошнило нормальных людей? Выползли тысячами и стали устанавливать уголовные понятия вместо привычных правил.
Соколовы знали, что у Юры есть родная тетка. Она иногда приходила к ним домой. Делала уборку, наводила порядок, как могла в их комнате. На вид интеллигентная женщина, и Соколовы сказали Люсе, чтобы она позвонила родственнице, и передала, что хотим с ней поговорить. С пьяной Люсей объясняться бесполезно, она соглашалась во всем с Юрой, с его видениями, подыгрывала ему.
Соколов подвел Люсю к телефонному аппарату, который висел на стене, и в его присутствии она набрала номер родственницы, потом забрал телефонную трубку и попросил, чтобы тетя срочно приехала, есть очень важный разговор, связанный с резко пошатнувшимся здоровьем ее племянника. Тетя не заставила себя ждать, на следующий день приехала в точно оговоренное время.
Жена Соколова поведала все, что видели своими глазами, слышали своими ушами, и попросила, чтобы та сама вызвала врачей – психиатров, определить племянника на стационарное лечение. Соседям врачи могут не поверить, отношения бывают предвзятые.
Пообщавшись с Юрой, тетка и сама поняла, что дело в долгий ящик откладывать нельзя. У мужика началась « белая горячка». Родственница вызвала врачей и те тут же забрали его в психиатрическую клинику.
Люся, оказавшись одна, пить перестала, и каждый день стала навещать мужа в больнице. Соколовым вечером подробно рассказывала, как его лечат, чем кормят, как он себя чувствует.
Пробыл в больнице Юра около трех месяцев, некоторое время не пил, а потом началась прежняя круговерть. Юра оформил пенсию по инвалидности, вновь появились деньги.
Однажды Люся на кухне рассказала, что хорошие люди помогли обменять двухкомнатную квартиру с очень большой, по их мнению, доплатой за квартиру в городе Железнодорожный под Москвой. Потом оказалось, что там не квартира, а комната в коммунальной квартире.
Соколовы сразу же вспомнили подозрительных типов с бандитскими рожами, которые навещали несколько раз Юру. В одно из посещений, когда Соколов занимался делами на кухне, из комнаты соседа вышел «накачанный» парень лет тридцати, коротко стриженный, мордастый с угрюмыми щелками глаз, смотрящими из - под низкого лба. Он ловко перебрасывал с левой руки в правую охотничий нож или финку, но не перочинный ножичек это точно. В этот момент из дверей комнаты появился Дик и молча остановился, глядя в упор на незнакомца. Человекоподобный верзила постоял в дверях, ведущих на кухню, криво ухмыльнулся и молча вернулся в комнату Романовых. Дик прошел на кухню и устроился посредине лицом к Юриной комнате.
Соколов взгляд выдержал, помня, что на кухонном столе лежит столовый нож с лезвием отточенным, как бритва, но холодок прошел за ворот. Что это был за демарш Соколов не понял. Возможно бандюган наглядно хотел показать, как он крут, чтобы лохи не вздумали вмешиваться и помалкивали в тряпочку. В тот момент, Соколову, скрипя зубами, захотелось иметь в кармане взведенный парабеллум, который в детстве был у отца и с которым тайком играл, когда отец оставлял оружие дома. С каким бы удовольствием он выпустил обойму между глаз этому роботу!
Вспомнили и про Виктора, который спаивал и, который после отправки Юры в больницу, вернулся в свою комнату в первом подъезде.
Номер тётиного телефона у Соколовых был. Жена Соколова рассказала драматическую историю, которая произошла с Юрой в больнице.
Тетя оказалась юридически грамотной женщиной, и сразу сообразила, что находясь в психиатрической больнице, к нему Главврач не имел права разрешать проход посторонних лиц, тем более с таким предложением как обмен квартиры.
Подробности драмы тётя выяснила у Юры. К нему действительно приходили те самые «крутые» парни, которые бывали у него дома и он подписывал какие - то бумаги. Потом выяснилось, что паспорт у Юры пропал. Спустя некоторое время пьяный Виктор хвастался во дворе Соколову, когда тот гулял с собакой, что паспорт у Юры взял он для этой цели был подселен в квартиру домоуправом. Вот такая получилась многоходовка.
Продолжение следует
