Крылатая. II

... Новый день за горой просыпается.

Алым маком пылает рассвет.

Только сердце, безумное, мается.

И покоя по-прежнему нет.

 

... Сколько лет я скитаюсь, неведомо, знаю лишь, что ищу дом родной.

Примирилась с печалью и бедами,

Но везде остаюсь я... чужой.

 

Люди - в стаи, как птицы, сбиваются, Солнцу гимны поют, бьют поклон: то, как змеи, клубками свиваются, то наносят друг другу урон,

то пируют во славу безумия, то вонзают, как жало, клинки,

то являют свое хитроумие, то, как звезды, к уму далеки.

 

Принимают меня то с опаскою, настороженно, но без вражды,

то с какой-то неведомой ласкою, до которой мне нету нужды.

 

Я не знаю ни рода, ни имени...

Долго жить средь людей не могу, убегаю, бессмертьем гонимая...

Тень Луны на чужом берегу...

 

Когда солнце за лесом скрывается, то становится легче дышать.

Ночь, как кажется, будто пытается что-то знаками мне указать.

Я могу говорить песней с птицами,

Звери дикие мне, как родня,

И цветы смотрят светлыми лицами...

Я язык понимаю Огня,

шепот трав и листвы, голос вод речных,

звезд далеких безмолвную речь...

А порою ко мне вдруг приходят Сны...

Словно кто-то касается плеч,

Словно смотрит откуда-то издали,

Словно хочет мне что-то сказать...

Но иду я по жизни (по жизни ли?)

Чтобы что-то найти и понять.

 

Где Мой Дом? Кто Я? Что Я? Зачем? Кто мне даст ответ?

Почему я не помню себя?

Почему я во Тьме вижу мягкий Свет?

Почему, так безмерно любя, я, как горный хрусталь, и не радует

меня чья-то людская любовь?

 

Я, как в пропасть бездонную, падаю...

Вижу Тени... и алую кровь.