кукуево

искала то жару, то холод,

любви хотела полстакана

и хлеба грубого помола,

языческого истукана

не совращала возбуждая,

и на кукуево с куканом

без бога и царя блуждала,

 

а волки ходят лапа в лапу,

а овцы ходят за бараном,

а те кто нах*й - с барабаном,

но все по одному этапу,

 

и принадлежность половая,

как молодость, не есть заслуга,

красивость морды дармовая -

обычная случайность круга,

 

определенное пространство

взболтает неопределенность,

не собираясь убираться -

есть инстинктивная готовность.

 

ждут запыленные стаканы,

в бутылках выдержана жидкость,

старательные папы-мамы

распространяются, фригидность

 

того, что в черепной коробке,

где заржавели передачи,

слабеет от внутриутробных

перепихательных заначек,

 

жара и холод однозначны,

и полстакана - чушь собачья,

ириски липкие на сдачи,

любовь, как жалкая подачка,

перетасована, кроплена,

наощупь трепетно шершава,

душа - наивная кулема,

но, слава богу, не шалава