Смена амплуа
Под тяжестью ритмических оков,
К антонимам причтя беду и горе,
Он бдел, как завещал Козьма Прутков,
Неутомимо вглядываясь в корень.
Терзать босыми пятками бока
Не мог Пегасу лирик-самозванец.
Конь, обуянный бредом, ускакал,
Найдя приют в спасительной нирване.
Был автор прост. А кто тут без греха?
Он монумент себе нерукотворный
Алкал воздвигнуть, воплотив в стихах
Монументальность лирики заборной.
Поскольку был запас словарный хил,
В границах: "тили-тили", "трали-вали",
Тщеславца борзописцем от сохи
Скабрёзные зоилы называли.
Но было не знакомо слово сплин
Носителю экстравагантных бантов.
Он беглым слогом мог испепелить
Всех, кто не признавал его таланта.
Был восьмистопный ямб его коньком,
Пеон, спондей, брахиколон и дохмий.
Он перегара пива с коньяком
На поэтичной кухне мухи дохли.
Однажды, насидевшись от души
В оклеенном афишами сортире,
Он твёрдо бросить лирику решил,
А гений свой пожертвовать сатире.
