Соль оных

Перевалов Андрей

Их мало – они везде.

Чистые-плечистые, словно качки,

прикидывающиеся детворой,

во дворах тягают штанги от ворот,

качаются на сломанных качелях

(условный я-мы-прохожий

протирает очки и роняет челюсть),

проникают в школы и детсады,

складывают кубики на прессе,

делают мостики, и мосты

чинят на Красной Пресне,

тут и там бегают в гололёд,

чтобы нам было не очень скользко.

А мы? Алё! Ну, а что народ?

В пустотном блуждаем поиске,

ища на прозрачном краску,

невесомые и безвестные,

в отсебяшном рабстве-бегстве.

Они... Они выделяются

не первым, не высшим,

нет, – сортом Экстра.

Экий следственный парадокс:

проводок с красным / зелёным ободом,

ножницы, – о, жнецы, – опс! –

провода, пар-вода, и проводы.

Мир пресен. Солонка треснет.

Живут себе телами спелыми,

с делами смелыми, собой гордые,

под Питером ли, под Москвой сити,

насквозь пропитаны морской скорбью –

у самой сути самой работы.

Им, несмотря на всё,

всегда весело, всегда здорово,

и хочется (очень надо) яда почестей,

пересечь резервы – от А до Я до...

...когда закончатся, –

нам, лампадным, не хватит мела.

Не от смерти серой,

но со смертью белой.