К Эвтерпе

Хочешь, начаться

непорочным зачатием,

сразу,

как монолог Чацкого,

фразой:

– А судьи кто?

Прости, но это не то.

Какой-то восток…

Восток –

дело тонкое.

Пафос, восторг

и не только –

неуместны.

В ритме «тик-так» песен

наслушался вдоволь,

изволь

начинаться снова.

 

Окаменевши однажды

пуля расскажет,

как можно всё и сразу отнять.

Останусь стоять

в саже

букв, что прикажут

точку не продолжать.

 

Старше

пространства нет ничего.

Оно

одно

породило Бога.

Дальше пошло: «что?» и «почём?»,

в вечность дорога,

где сущее обречено

жить без итога.

 

Как это понимать?

Как поступать

и готовиться к Раю?

Вечность – единственный постулат,

который безропотно принимаю.

 

Вечность скушна, но звенья цепи

(именно звенья), они интересны.

Как представишь, что всё исчезло,

не назвавши цены

и места

твоей вины,

тут же в пот и прошибло.

Но как же разбор ошибок,

там у стены

плача,

стона,

где все под раздачу

мы попадём,

иначе

зачем в видениях скачут

всадники Армагеддона?

 

В короне

гуляет вирус.

Вороны,

посланцами грозными мира Харона

и минус

тех, кого уже нет дома –

огромен.

Примус,

который кот-бегемот

починяет,

исконно,

по сковородке своей скучает.

 

Приспособившись к внешней среде,

оставишь след на воде.

 

Рыцари юбки, а также стола,

пусть не стола, а стакана,

утром всегда выбивают стаккато

зубами о грань стекла.

 

Цари, короли, халифы –

с Богом все говорят тихо,

как с любимой в стогах…

Плохо срифмованная строка

заражает все остальные тифом.

Под грифом

«Секретно»

плывут облака

и мне остаётся сделать: «Пока…», –

той, что так щедро бросает рифмы.