Проследите за мной 2 (окончание)

Он удалялся медленно. Его широкая мускулистая, слегка сутулая спина мелькала перед моими ещё затуманенными, не привыкшими к свету глазами. Я преследовал коренастый силуэт на заданном расстоянии. Мы осторожно спустились со ступенек и вышли из здания. Яркое солнце мгновенно ослепило. Осмотревшись по сторонам, я понял, что на улице месяц май. Мы продвигались по аллее цветущих каштанов, гигантские свечи которых горели белым и розовым огнём в гуще зелёной листвы. Подул ветер, и довольно холодный, но мне нравилось, как тот трепал мою лёгкую куртку и взъерошивал волосы. Люди небольшими кучками толпились возле деревьев и смотрели на моего преследуемого со скрытой враждебностью и злобой. Он беспрестанно кивал и о чём-то постоянно бубнил. Наткнувшись на пустую банку из-под пива, неизвестный стал пинать её перед собой, пока вконец не смял и не зашвырнул в кусты.

Тем временем, до моих ушей донеслась еле слышная музыка — плач слайд-гитары. Вскоре послышался звук ударных, затем показалась красная неоновая стрелка под вывеской кабака. Перед кабаком располагались две асфальтированные стоянки, забитые до отказа пикапами и легковушками. Теперь отчётливо различалась партия соло- и ритм-гитары.

Преследуемый зашёл внутрь. Остановившись у входа, он ловко подал предостерегающий знак, чтобы я находился на месте, а сам прошёл дальше и уселся за столиком спиной ко мне. За дверью виднелась танцевальная площадка, битком набитая парочками, самозабвенно тискавшими друг другу ягодицы под звуки приятной романтической мелодии. Музыканты играли громко, слезливо, исправно попадая в ноты. В ноздри ударил запах пива, пота и смеси одеколонов и духов. Смех и гул разговоров с лихими выкриками с дальней стороны площадки явились, словно из цветных снов, которые снятся каждую ночь в переломные моменты жизни.

Рок-группа заиграла что-то весёленькое, и молодёжь дружно задёргалась. Перед стойкой бара, куда протиснулся мой бывший мучитель, в несколько рядов толпились люди. Трое барменов в белых рубашках и красных жилетах орудовали шейкерами, словно шестизарядными револьверами. Мне невмоготу захотелось выпить прохладного напитка, но уговор прежде всего. Я должен находиться от преследуемого на расстоянии, да и расплатиться было не чем, в карманах пусто.

Ещё минут сорок пришлось постоять возле входа, прежде чем неизвестный человек подал знак, чтобы я выходил на улицу. Далее мы быстро зашагали по вечернему проспекту города мимо автобусных остановок. Преследуемый нарочито не собирался усаживаться в общественный транспорт.

Куда мы идём с этим наверняка помешанным эротоманом, и кому нужно бродячее цирковое представление? У меня уже слегка поехала крыша, сердце беспрерывно стучало быстрее обычного, и я чувствовал, как, по моему мнению, должен чувствовать себя путешественник в начале долгого путешествия, обещающего новые знакомства и новые приключения.

Вместе с тем, окончательно стемнело. Посреди черноты, подернутой блёстками, прозорливо светила Луна. Преследуемый подошёл к подъезду блочной новенькой девятиэтажки и махнул мне правой ладонью, приглашая зайти внутрь. Несмотря на то что, скрипучий лифт работал, по известным причинам мы потихоньку по лестнице шаг за шагом с передышками поднялись на пятый этаж.

- Вот мы и дома, - поворачивая блестящим ключом в замочной скважине сказал неизвестный.

- То есть, как это «мы»? Наверное, вы пришли к себе домой. Разве отныне я свободен?

- Свободен скоро будешь, - по-прежнему, находясь спиной ко мне, неожиданно на «ты» перешёл собеседник, - только сначала ответь на один вопрос.

Повисла томительно затянувшаяся многозначительная пауза.

- Какой вопрос?

- Знаешь, куда пойдёшь, если я скажу, что ты свободен? Прямо сейчас.

- К сожалению, ничего не помню, и не знаю вообще откуда я взялся, кто мои родители, кто я таков, чёрт возьми. И в чём заключалось это глупое сопровождение... гм, твоей скромной персоны.

- Не переживай. Заходи в квартиру и всё поймёшь. Разберёшься на месте.

Я следом за неизвестным пробрался в мизерный коридор. Человек щёлкнул выключателем, и загорелся электрический свет. Спереди был вход на кухню, но мы прошли направо в единственную комнату, которая показалась до дикой боли знакомой. Вот, оранжевого цвета, застеленный постельным бельём, мягкий угловой диван. Рядом массивный фанерный шкаф с аккуратно расставленными на полках книгами. Напротив шифоньер для хранения верхней одежды с прямоугольным зеркалом на дверях.

Внезапно в голове минуты на три, не более, помутнело, и не понятно как, но произошло невероятное. Это был обморок, и всё же не стану утверждать, что потерял сознание совершенно. Что именно продолжал я сознавать, не берусь определить. Приходя в себя после обморока, человек проходит две ступени: сначала возвращается в мир нравственный и духовный, а потом вновь приобретает ощущение жизни физической. Но ощущал ли я сейчас, очнувшись, эту физическую жизнь? Среди частых и трудных усилий припомнить, среди упорных стараний собрать разрозненные предметы физической жизни, меня вдруг сковала неподвижность. Душу окутал унылый туман.

В данный момент я отчётливо видел комнату, но с какой-то другой стороны. На меня смотрела злобная хмурая рожа, освещённая тайным огнём со сверкающими глазами и, искажёнными от плотоядной усмешки сиреневыми потрескавшимися губами. Усмешка постепенно сменилась широкой торжествующей улыбкой. Ко мне вернулось движение, и настало ощущение бытия, но без мыслей. И самое интересное заключалось в том, что я сам начал широко и естественно улыбаться. Теперь я отчётливо видел своего бывшего мучителя и собеседника, смотрящего прямо на меня, и что бы он ни делал, какие бы движения ни совершал, я непроизвольно точь в точь повторял все жесты за ним. Я видел, как губы хозяина квартиры решают и решили мою судьбу, как эти губы кривятся, как на них шевелятся слова, как они складывают слоги имени, моего и его имени.

Каким-то образом моё тело проникло внутрь шифоньера. Нет. Не совсем внутрь, ибо за дверями, находились разные шмотки. Я, как будто, слился с шифоньером, забрался в самое его нутро, в зеркало или... в зазеркалье.

- Ну, вот и нашёл я тебя, пропащая душа, - сказал хозяин квартиры, и я повторил за ним все его движения губами, поскольку понимал, что звуки произносить уже не в состоянии, также как и слышать их, а только лишь определённо читать по губам и повторять и повторять и повторять все жесты уже своего хозяина...