Рисует девочка Христа…
Рисует девочка Христа…
Ей жить осталось месяц-два…
Лишь карандаш, клочок листа
И перед ней глаза Творца.
Она не знает, как зовут
Того, Кто смотрит вглубь.
Впервые видела в гостях
Икону с Ним в углу.
Ей слезы мамы тяжелы,
И стон отца, как яд:
«Я руку дам оттяпать им,
Чтоб кровь тебе отдать.»
Рисует девочка Христа…
Нет слез и нет тоски.
Она грустна лишь потому,
Что слишком мало сил.
Она смирилась, все приняв ,
И смерть пред ней как явь:
«Наверняка, смогу тогда,
Как ангелы летать…»
Рисует девочка Христа…
Ей жить осталось день иль два…
Рвёт тишину отцовский крик:
«Они ошиблись! Будет жить!»
Выводит бережно рука
На древе маслом Лик Творца…
В висках белеет седина –
Рисует девочка Христа…
Ей жить осталось месяц-два…
Лишь карандаш, клочок листа
И перед ней глаза Творца.
Она не знает, как зовут
Того, Кто смотрит вглубь.
Впервые видела в гостях
Икону с Ним в углу.
Ей слезы мамы тяжелы,
И стон отца, как яд:
«Я руку дам оттяпать им,
Чтоб кровь тебе отдать.»
Рисует девочка Христа…
Нет слез и нет тоски.
Она грустна лишь потому,
Что слишком мало сил.
Она смирилась, все приняв ,
И смерть пред ней как явь:
«Наверняка, смогу тогда,
Как ангелы летать…»
Рисует девочка Христа…
Ей жить осталось день иль два…
Рвёт тишину отцовский крик:
«Они ошиблись! Будет жить!»
Выводит бережно рука
На древе маслом Лик Творца…
В висках белеет седина –
Рисует девочка Христа…