МОИ ПОСЛЕДНИЕ СТИХИ

Сергей Высокополянский

ДЕНЬ ВИНЫ

Зачем родиться? Чтобы пригодится

кому нибудь? Геройски, но глупя,

шахид - костёр опять под дождь ложится

и умирает, плача и шипя

от боли. Хорошо ему на воле ...

( А за решёткой дольше бы пожил! )

Как кровь текут, из песней вскрытых жил,

эмоции. Всю жизнь я сторожил

чужое поле. ( Сторожил - не боле ... )

от соли и от диких лошадей.

И от идей чужую безразличность.

( Из жалости, а чаще за наличность. )

Терялся в суете похожих дней -

не думая, не веря и не зная.

При этом понимая, что весна

растопит лёд и станет не до сна.

И если будет дверь открыта Рая -

мы не пойдём туда!

Пускай стечёт вода

с полей и зачернеют там вороны.

Патроны нам нужны для обороны.

Топор несправедливого суда

отрубит руки жадности познанья

и выбьет подозренье из седла,

что лето может быть и без тепла.

Что может быть надежда без сознанья,

что ты - не виноват перед собой.

С губой, пробитой братским поцелуем,

мы никого сегодня не волнуем.

И накрывает лишь на миг прибой

земли полоску и уходит снова.

Лежит основа Вечности - земля.

Обвисли паруса у корабля -

нет ветра! ( Только скользкая петля )

Нет ничего!

Лишь есть всего два слова -

не верю! (Или чаще - не хочу! )

Иду к врачу - ведь вся душа в нарывах.

Границы снов на логики обрывах.

А в голове набат. И я молчу ...

Сегодня - День Вины! ( Не знаю даже -

бела ли сажа или чёрный снег?

Проклятье память или оберЕг?

На скрип телег стрельба или на шорох?

Сгорел давно или промок весь порох?

И для чего родится человек? )

А ночь мечту кошмаром подстрахует.

Запястье режу, но не льётся кровь.

Любви длинною в жизнь не существует!

Но существует жизнь длинной в любовь!

* * *

ПЛАЧ ПАЛАЧА

Как часто нас толпа за что то судит.

А мы не знаем в чём вина и это плохо.

Художник видит то, чего не будет

или давно не стало.

Суматоха

в курятниках квартир ( лиса - идея )

А жизнь хоть и скучна, но быстротечна.

И веточка висит чертополоха

над косяком - от колдунов конечно.

Нам выходить под дождь мешает совесть.

( Грязь на душе - броня и оберЕг )

А я пишу свои стихи как повесть -

но все они как прошлогодний снег

или меня похоронившая лавина.

Наполовину мёртв, хотя и жив немного.

( Хотелось бы любви, но это лично ... )

Передо мной раскинулась дорога,

ведущая в тупик или к обрыву.

Нарыв обиды на душе. Клише на строчках.

И я тону в минутах жизни как в разливах.

Я спотыкаюсь на болотных кочках.

( Ведь мир - болото ) Водки не охота.

Охота лечь в прохладу, в темноту ...

Плевать уже на эту суету!

Плевать на то, что полегла пехота,

моих желаний под обстрелом неудач.

А на пределе слуха тихий плач.

Вот только непонятно отчего то,

кто плачет - жертва или сам палач?

* * *

В костре горели ветки ели,

в пожаре жизни - ветки лет.

А на мольберте у недели,

семь красок - дней, смешались в цвет,

который сразу не понять -

в нём все оттенки, вся политра.

У одного с утра пол литра,

ну а другому помирать,

и одинаково и разно

с похмелья. Если смех заразный -

то я привит прививкой скуки.

На плечи положили руки

друг другу пары. Мы - товары

военкоматов, бирж труда.

Я не боюсь уже суда

людского, Высшего и чести.

Добавили в свой шёпот лести,

те критики, которым просто

кого то надо осудить.

Поднимем знамя вместо тоста -

нам нужно полной жизнью жить

и мы её наполним кровью

конечно же и дополна.

На берег набежит волна,

чтоб облизать его с любовью.

Мы любим сундуки монет,

хотя наверно смысла нет,

ходить всю жизнь с разбитой бровью -

ведь бьют всегда не в бровь, а в глаз.

Но часто мимо. Через час

начнётся что то или нет?

Когда на всё готов ответ,

когда в глаза залезла синь

небес или морской воды -

напрасны будут все труды.

Эмоции располовинь

добром и злом. Закрой решёткой,

своих зубов, язык. А водкой

залей пожар в котором годы

уже сгорели. Хороводы

вокруг костра, прыжки в огонь...

Повсюду гарь! Повсюду вонь

горящих тел. Я не хотел

сейчас об этом. Быть поэтом -

слова от скуки рифмовать.

А вообщем то чего терять,

раз умираешь ты от скуки?

Есть две науки - перестуки

тюрьмы и гибкие умы.

Которую изучим мы?

Чего возьмём в пустые руки?

Оружие или цветы?

Я выбрал - выбирай и ты!..

* * *

МЫ СТАРЕЕМ...

Чистый разум надеждой трави.

Жить учись по придуманным книжкам.

Ну а злая Богиня Любви -

вся в кровИ, с арбалетом под мышкой,

чтобы в спину стрелу нам вогнать,

пока мЫ смотрим фотоальбомы.

Мы с тобою почти не знакомы,

так зачем нам с тобой продолжать,

говорить о несбыточных планах?

Ночь в обманах, а днём недосуг

вспоминать... Лучше срубим тот сук,

на котором висим. Есть в туманах -

неизвестность. Простите за честность,

но туман у меня в голове.

И исчезнет роса на траве,

когда Солнце взойдёт. А известность

получаем мы вместе с крестом

на могиле - там фото и даты.

Так всегда - все живые солдаты

превращаются в мёртвых потом.

Только речь не о том, а об этом -

Мы торопимся часто с ответом.

По советам чужим строим свой

личный мир. И идём на убой,

кто гурьбой, кто то пО одиночке.

После строчки не ставим три точки.

Ставим только одну. Навсегда.

( Как поставила ты мне тогда.

В том последнем письме... ) Продолженье

лишь в тупик и по кругу движенье.

Раздражение. Жженье от водки.

Нет моста и дырявые лодки.

Брода нет, а доплыть не сумеем.

Мы дыханием руки согреем.

И стареем ... Стареем ... Стареем ...

* * *

В ПУСТОТЕ...

Как тяжело слова найти нам те,

которыми сказать, что всё в порядке.

Играет сумасшедший в пустоте,

с самим собой, то в шахматы то в прятки...

Мы жили - нас курили как окурки,

зажгя идеей. ( Пепел - наша кровь.)

Нас закрывали в тюрьмы или в дурки.

Нам выбивали глаз, прицелясь в бровь.

Готовь зимой телегу, летом сани.

В кармане нож и вставшие часы -

ведь груз обид положен на весы

из памяти. И месть одна лишь в плане,

за сказанное в гневе или тем,

кто позабыл нам уделить вниманье,

на свадебном пирУ, где нежеланье,

женили на нужде.

Есть много тем,

которые я никогда не трону,

не нарисую и не напишу,

чтобы не вешать нА уши лапшу

голодным людям.

Каждому по трону,

кто хочет стать царём, но сам при этом

без головы... ( В ней нет царя) и в общем зря!

Как тяжело на свете жить поэтам!

Они - цветы под снегом декабря.

Мне проще - ведь тетрадь моя пуста.

Я вижу, что остались от моста -

гнилые зубы свай, в воде торчащих.

( На них уже настил не положить)

Как трудно жить - уставшим сторожить,

своё добро от татей настоящих!..

А что добро? Не деньги и не слава!

Она - шалава, бросит и уйдёт

к другому завтра. Дождь всю ночь идёт.

Я шёл вперёд, но сильный ветер справа,

меня налево отклонял и я шатался.

Потом прилёг, укрывшись с головой,

дырявым одеялом и признался,

что я устал.

Перед самим собой

я виноват лишь в том, что я не знаю,

как говорить о дружбе и любви.

Разбитое стекло - рука в кровИ.

Зато я воздух улицы вдыхаю,

в прокуренной и тесной комнатушке,

где не темно, не страшно - скучно лишь.

Привычный скрип привычной раскладушки.

И ты напротив - куришь и молчишь.

На улице толпа и я в сомненьи,

кто за кто против - эти или те?

И ставя нА кон годы как мгновенья,

я сам с собой играю в пустоте...

* * *

МАНИЯ БЕЗЛИЧИЯ

Я задаю вопросы без ответа.

Я мертвый вождь на жестяных значках,

в "стеклянной роте" ноющих поэтов.

( Стеклянной - потому что все в очках.)

Покажем страх - нас бить начнут сильнее.

Всем миром сразу и по одному.

И "ни за что", а только "потому",

что каждый думает, что он других умнее.

Скромнее будьте - гонор по таланту.

По Канту разум есть, но всё вокруг

одновременно - да и нет. И ты мой друг -

частично или временно. Как ренту

заплатят завистью и лестью, тем кто выше,

все те - кто вечно ползает по дну.

Предупредительные выстрелы не слышу -

я глух и нем, когда веду войну.

Одетый в честность - голый как король.

Прибит к кресту обид гвоздями боли.

Я не безумен - я играю роль,

в кино, в котором для меня совсем нет роли.