Книжное (подборка по следам прочитанного)
1
Бурлеск (М. Булгаков, Л.Толстой, А. Пушкин, Н. Лесков...)
Разлито масло, утренне блестит.
Так Аннушка за Анну отомстив,
попутно восполняет дефицит
отрезанных голов… мужских и женских.
А чёрный кот, который на цепи,
билетик лотерейный зацепил
и посылает всяческих терпил
на букву «ху»… по-свойски и по-светски.
И черти отомстили за чертей,
которые подохли в нищете
по глупости… в осёдлости… в черте,
Балдою обозначенной навечно.
И Мастер, хоть не очень-то рукаст,
но за Левшу пропащего воздаст…
Я верю продолжаться шоу must
на шарике, застрявшем где-то в Млечном…
Пути…
А больше некуда идти!
И этот, мать его, императив
историей и так, и так верти́т
и разбавляет фарсом помаленьку.
Бежим, в хвосте пристроившись.
Опять!
И поминаем всуе чью-то мать…
Я важное хотел ещё сказать –
забыл… ах, да… про шапку и про Сеньку.
2
Возвращение (Э.-М. Ремарк)
Слышишь, Пауль? Тебе повезло, что остался там.
Возвращенье – мираж, неподъёмный для многих груз.
Ты идёшь по тем же местам, а душа пуста,
то ли сам настолько устал, то ли люди не те…
Ты не можешь вжиться во всё это. Взгляд твой пуст.
Пуст карман, и никто не поможет тебе. И пусть…
Лишь бы на ноги встать в этой чёртовой пустоте.
На войне было проще намного – дожить до утра.
Зарываясь в вонючий окоп, уцелеть меж атак.
Раздобыть, что пожрать. Отдохнуть. Не сдохнуть от ран…
не вдаваясь в подробности, кто для тебя есть враг.
Мы по дури ввязались… считая великой цель.
Хоронили друзей, иллюзии растеряв…
Для чего? Чтоб узнать, как с позором бежал Вильгельм?
Чтоб вернувшись домой, не иметь ни малейших прав?
Прав был Людвиг. Нас кинули. Всё было блажь и ложь…
Он читал, пытаясь понять из последних сил.
Но не смог… не выжил среди этих пошлых рож
и однажды под утро… себе просто вены вскрыл.
Тут писали: «На Западном фронте… без перемен…».
Не считали убитых. Пропавших. Попавших в плен.
Не закончивших школу. И снова пришедших в неё,
чтоб сказать тем, кто нас обучал – всё было враньём.
А теперь в головах людей – новый призрачный враг.
И, напялив на рыло маску чумного врача,
эти олухи новую бойню решили начать.
И уродуют, суки, умы малолетних детей.
И кричат, что до этого цели были не те…
Над страной поднимается грязно-коричневый флаг.
Что там дальше? Пытаюсь с плеча разрубить печать
в этом чуждом пространстве. Себе и ему назло…
Жаль. Не понял меня отец. Не узнала мать.
Слышишь, Пауль? Тебе повезло…
3
Кавер-версия (Сервантес)
А Дон Кихот обленился вконец, и Санчо с неделю, как пьян.
И шовчик рваный стремится в рубец, заглаживая изъян
на сердце здоровом... в больном мозгу, где черти пляшут гурьбой.
Я с этим смириться как-то смогу. Делов-то! Мне не впервой.
Кихот и Пансо в трактире торчат, не кажут нос из угла.
Работы – нет… кроме, как палача... такие теперь дела.
Издох Росинант, в саду похоронен, и спет по нему псалом.
Засеян репой лужок, на котором резвились они с ослом.
И дети про это уже не читают, иные кумиры у них.
И Дульсинеи чахнут, мечтая, чтоб им посвятили стих.
Заброшен меч, прохудился таз – кихотов дурацкий шлем,
и мир по шею «в борьбе» погряз... оставшись опять ни с чем...
А эти двое портвейн допив... и на голубом глазу
всё ждут, когда принесёт прилив к ним трёх дураков в тазу,
которые знают, куда, и с кем, и что, и кто виноват,
и могут найти причину проблем и время вернуть назад...
Вот так продолжаем сидеть и пить у тёплого камелька,
лелея плоть, усмиряя прыть... но вертится мир... пока.
4
Тебе... ( С. Цвейг)
Тебе, никогда меня не знавшему…
Больно это осознавать, но что есть боль?
Мой ребёнок мёртв, и уже ничего не страшно мне…
Лепестками белых роз, тех самых, стану опавшими –
Пусть! Только не смолчать хотя бы в этот раз мне позволь.
Ни о чём не прошу, ни в чём не виню… вся моя судьба – я сама.
Что поделать, если, увидев тебя тогда, я сошла с ума
навсегда… вне обстоятельств и вне причин.
И неважно, сколько в жизни моей было мужчин,
все они – не суть, не смысл, всего лишь средство – не цель.
Я делилась с ними телом, делила постель.
Только знай, неприкаянная моя душа – твоя,
ты – единственный светоточащий, силы дарящий маяк
мой… Любимый, ни разу меня не вспомнил, встречая не узнавал,
привечал, угощал, шутил, балагурил,
исчезал опять, привычный своей натуре,
каждый раз мне крохи даря… со своего стола,
всё же смог мне дать часть себя – воплотившись в сыне…
Но теперь его нет! А скоро и я остыну…
Не ропщу. Ты такой, как есть. И таким люблю.
Жаль, что ты никогда не сможешь ответить тем же.
Я – всего лишь пена морская, невидимая кораблю,
что по морю жизни идёт и ту пену собою режет…
Оглянись. Видишь белые розы в синем стекле?
Нет? Разорвалась последняя нить, что была между нами.
Я прошу лишь тебя… по прошествии стольких лет –
сам наполни вазу цветами.
5
Королевский анкас (Р. Киплинг)
Говорила седая кобра,
растерявшая яд в веках:
«Наплевать, что прекрасный город
надо мной… обратился в прах!
Я назначена быть здесь стражем
над сокровищами царей.
Остальное – не так уж важно
для меня и тебя, поверь.
Приходили сюда людишки
и навечно остались здесь.
Убивать я люблю не слишком,
но таков белой кобры крест.
Хочешь а́нкас? Бери! Попробуй!
Только прежде меня убей.
Яд безумной и старой кобры
не опасен уже тебе.
Помяни моё слово, мальчик –
даже если сможешь уйти
в этот раз… берегись, иначе
обретёшь свою смерть в пути…
от стрелы, от пращи, от яда,
как бы ни был ты смел и крут.
Людям вечно чего-то надо,
а костлявая – тут, как тут.
И с тобой точно так же будет,
слушай, что тебе говорят:
Жадность, что обитает в людях –
самый страшный на свете яд».
6
Кай (А. Камю)
Мой народ, ты пришёл посмотреть на безумного цезаря?
Ну, смотри. Вот рука, что пока твой язык не отрезала,
но уже занесла над твоей головой жадный меч…
Слушай слово моё. Я готовил всю ночь эту речь:
Справедливости нет! Все виновны, грешны от рождения
от глупца до скопца, от поэта до всякого гения…
Облажались «великие» боги, создав этот мир.
Даже сделать его справедливым для тварей, живущих в нём
не смогли… я исправлю ошибку в контексте грядущего –
для себя одного подкую, залатаю от дыр
и явлю обновлённым, свободным от нормы и правила…
Что притихли? Вы сами меня это сделать заставили
ожиданием рабским немыслимой божьей любви,
вы признали за бога меня и на трон возвели.
От начала времён всё искали почётного крайнего…
Поздравляю! Себе на погибель его вы нашли!
Я мечтал об одном – о луне, той, что в небе полощется,
я стихами грешил и плевал на любые пророчества,
я Друзиллу любил/не любил, что до той вам любви?
Умерла и любовь, и Друзилла… Расстроен я? Вот ещё!
Просто ввёл в заблуждение вас мой задумчивый вид.
А луна продолжает висеть и дразнить голой задницей –
не добыл для меня Геликон эту стерву, и пусть.
Я иначе до цели дойду, выстлав трупами путь…
Аве Цезарю нынче! Пора… начинается празднество.
7
"Похабная квартирка" через год (М. Булгаков)
Калабуховский дом расселён на две трети.
Сколот мрамор и пахнет кошачьей мочой.
"Марсельезу" выводят кухаркины дети,
И свидетель разрухи - фонарь-часовой.
Вот квартира “двенадцать”... ещё не свободна.
И табличка из меди зовёт на приём.
Только старый профессор и пёс беспородный
В этом склепе из множества комнат вдвоём.
Жизнь расставила точки над “i”. Как по нотам:
Замуж Зиночка вышла, уехав в Тамбов.
Доктор где-то в Европе прописан с полгода,
Он при практике, связях и, вроде, здоров.
Вот недавно письмо приходило оттуда:
Он женился, и скоро супруга родит…
Неприятность одна - это местные блюда.
Но, однако, швейцарский хорош колорит.
Улыбнётся профессор, те строки читая:
- Хорошо, что он там! Вот хвала небесам!
А письмо... - это ж редкость и радость большая…
И погладит лобастую голову пса.
8
Город. Женитьба… (Н. Гоголь)
Гоголь. Женитьба. Питер.
Перелицован китель –
новая вещь… почти.
Пьяница. Сноб. Стяжатель.
Некий трусливый дятел…
Каждый из них почтил
даму своим вниманьем.
И вышеназванной даме
хочется вопреки…
выйти скорее замуж.
Хоть за кого, а там уж –
Бог с ней с потерей руки.
Плоские люди-тени
рвутся в страну оленью…
всяк за мечтой своей.
Город. Смеётся Гоголь.
Он за живое трогал
этих смешных людей.
9
Sartre. Le Diable et le Bon Dieu (Ж.-П. Сартр)
Бедный мой глупый Вормс. Утром здесь будет ад.
Архиепископ мёртв. Заперты братья в храме.
Город топить в крови собственными руками
Должен я. Бог молчит, дьявол — безмерно рад.
Сердце дрожит. Плетусь, споря с самим собой.
Мрачная глыба врат — плаха на фоне бездны.
Путь завершить бы свой — самое время здесь мне…
Я на чужой войне. Как я ввязался в бой?
Двести невинных душ смерти отдать в залог?
Но на весах ещё больше — десятки тысяч.
Я на груди готов слово «предатель» выжечь —
Пусть ненавидит чернь. Пусть отвернётся Бог.
Кто я? Избранник? – Нет. Просто припёрт к стене…
Грубо на ней распят крепкой чужой десницей.
Нет ничего, и мне всё это только снится:
Голод. Пожар. Война. Хаос по всей стране.
Бросил меня Господь в этот тяжёлый час.
Дьявол ведёт, смеясь, в лагерь ублюдка Гёца.
Выбора нет! Увы… Но выбирать придётся…
Поздно, я предал всех... и никого не спас.
10
Дориан (О. Уайльд)
И однажды тебе под кожу
забирается нечто,
оставляя на сердце мелкое тёмное пятнышко.
И оно почти не тревожит,
незаметно калеча,
превращая тебя самого в незнамо что.
Разрастается, рассыпаясь в тебе многоточием,
через пару лет – уже червоточина,
через десять – каверна с чёрной дурной водой,
поглотившая часть твоего хорошего.
А вчера ещё была размером с горошину…
Кровь твоя словно битум стала густой.
Каменеет сердце, трётся о рёбра изнутри,
понемногу становится пустотой.
Оглянись назад, на себя посмотри.
Кто ты стал, какие твои пути?
Не с кем быть, и некуда больше идти.
Впереди - пески, за спиной - сухостой…
Мир, свернувшись, мутировал в серый лимб.
Глупо ладить к башке полинявший нимб…
И просить простить неуместно днесь –
поздно…
ты уже
чёрен
весь.
11
Как воспитать Гамлета, и что с этим делать (Шекспир)
1
Вы правда думали сыграть на мне?
И полагали - все лады и коды
Покорны вам… и все открыты ноты?
Да, хаос в головах… - по всей стране.
Возьмите флейту для подобных тем.
На ней сыграйте пару анекдотов.
Чудесен тон её, но для кого-то
И флейта недоступна. Между тем,
Меня невежи взяли в оборот.
А я… неужто даже флейты хуже?
За мальчика вы принимали мужа
Годами… забывая - он растёт…
И наблюдая подлость каждый час,
Он понимает всё и ждёт расплаты,
На правых не деля и виноватых.
Играет роль безумного для вас.
И день за днём в нём копится печаль,
Настоянная на чужом коварстве.
Он вырастет и всё сполна отдаст вам.
Мне жаль его. А вам его не жаль?..
Я вырос, нелегка моя стезя -
Стать человеком, сняв не маску - кожу..
О да, меня легко расстроить можно,
Но ваш «этюд» на мне сыграть нельзя.
2
Лелея одиночество своё,
Блистательная некогда Гертруда
Пьёт свой портвейн, давно не веря в чудо,
С оплывшим отражением вдвоём.
Ни Клавдия, ни Гамлета... ни зги.
Один из них остался нерождённым,
Другой сбежал... с какой-то там Алёной,
Чтоб так же ей запудривать мозги.
3
Пройдя через десятки душ и рук,
Пусть фарсом повторившаяся драма
Сюжетом станет для худой рекламы
И сделает заход на пятый круг.
