Из Ламартина

Ни любящего взгляда,

ни ласок до седин —

мне ничего не надо,

я, как Господь, один.

 

Как на кусте смородин

под снежной белизной

быть может много родин,

а может — ни одной.

 

На раскалённой почве

прижиться я не смог —

в своей виновный порче,

я сам себе пророк.

 

Жизнь стала тяжкой ношей

для вьючного осла —

взамен любви под кожей

лишь ненависть взросла.

 

Лишь ненависть да горечь,

да боль земных утрат —

с судьбою не поспоришь,

как говорил Сократ.

 

Я чувствовал заране

больной души надлом,

не различая грани

между добром и злом.

 

Утрачена и вера

под спудом старых догм —

безверия химера

сковала сердце льдом.

 

И вновь, как доктор Фауст,

мечтаю поменять

души усталой хаос

на молодую стать —

 

на буйство красок сада,

на ножки милой след,

на любящего взгляда

неугасимый свет,

 

на нежные объятья,

на сладостные сны —

ключи любви и счастья

в руках у Сатаны.