За Валом Чингисхана ч - 22
(Продолжение Гл. «Отпуск»)
Ночь у моря
"…только - не дождутся, чтобы я сказал, -
что я здесь оставил, как - хочу вернуться,
ну и уж, - тем более, - что я загадал…"
(В Высоцкий)
Солнце коснулось - моря, - чуден последний отблеск заката,
день - с наступающей ночью споря, передаёт - ей до утра, свою вахту.
Сверху спускается сумрак, (в этих широтах - быстро и незаметно),
не успеешь при свете палатку поставить, и в темноте – не найти уж ей, место.
На ночь, вокруг - всё замирает: глохнут все звуки дневные, -
(природа медленно засыпает), - их, - шорохи сменяют ночные.
Главная прелесть этой поры, – прохлады короткая передышка, - от нестерпимой
дневной июльской жары, от которой - живому здесь, без воды может быть, - крышка!…
Багрянцем окрашенный запад, водорослей - бесшабашный запах, тихий плеск и чмоки морской волны, вечер предвкушает сладкие сны, любимая девушка - рядом (и - что же ещё, для полного счастья, - надо?...) Сразу - с заходом солнца, с неба быстро спускается мрак, (в этих широтах, - всегда летом – так), и - вот - непроглядная ночь, и мы с тобой - в свете далёких звёзд… Шум моря, монотонный шелест прибоя, «будет нам петь до зари, - песню не сбывшихся грёз, песню надежд и любви...» А чуть – поодаль (по берегам, - близ Голубой) нарушают ночную тишину, звон неумолчный -сверчков, и возня-охи-вздохи-визги и писки - везде, - в – кустах, на песке, камнях и траве…
Яркие звёзды на небосводе зажглись! Там - другая, неведомая нам, жизнь, а здесь, - ночная Тишь нарушаемая - лишь, сверчками, южная темень - с мерцающими в траве светлячками… С моря - разжигающий в сердце пожар, охлаждающий бриз, - (за - хаос-зной-жар окружавший нас в течении дня, - приз), солёные морские брызги и такие же чьи то – губы,
мокрые после купанья, сиськи, склизкие от лобзаний письки, какие то туристки «ленки-гальки-лариски», - и их - охи-ахи-вздохи - на ещё тёплой гальке и - в невидимом в темноте,колючем кустарнике - татарнике-чертополохе...
В бархатной тьме конца летней Крымской ночи, - (с первого дня и - поныне), –
- благоухает ароматный букет - из терпкого чабреца и горьковатой полыни.
Серебристая дорожка луны, – по штилевому (словно - застывшему) гладкому морю,
в небе - ярких крупных звёзд не счесть, но в - такой темноте, что - руки своей не разглядеть, и угадать, - где то рядом ты есть, можно - лишь, - по дыханью и светлячку сигареты...
Ты фосфоресцируешь - вместе с лунной дорожкой, (словно андерсеновская русалка),
и - назло всем до - утра с тобой в море тёплом, купаться б мне не надоело,
(вот только - не видно совсем, - твоё загорелое мокрое стройное тело), но - то, что осталось всего Этого, - так - немножко, нам обоим - чертовски жалко!…
Мне вспоминается - то же, с - шоколадной от солнца
и солёной от моря, - другая с такою же кожей, -
- что - всех остальных на свете, дороже, и - так - на тебя, похожа!
(Только были мы с ней, далёким тем летом, - лет - на пять, моложе…)
Морская вода - ласкает накатом, она теплее – чем воздух, пропитанный - трав, ароматом!
Если - дурманит в траве той, можно всю ночь пролежать на скале, - солнцем за день нагретой, или без сна - до утра слушать шум прибоя, в палатке рядом с тобою...
Скоро эта чудная звездопадная ночь - закончится, на смену ей - утро придёт
и сказка - уйдёт, вот только, - мне, (как и тебе), этого - очень не хочется...
Море, причмокивая спросонок, нам - песню негромко лопочет,
и ты засыпаешь, словно ребёнок, под - его монотонно ласковый шёпот…
(Продолжение следует)
