Кареглазая Наяда
Июльское утро в самом разгаре. Зорька алая уж отцвела, и солнышко, не спеша, начинает свой разбег, неизменно устремляясь к зениту. Рассвет наполнился птичьим пением и прочими, радующими слух, звуками наступающего дня.
Дверь в домике лесника обиженно скрипнула. Из дома вышла миловидная девушка. Её хрупкая фигурка в светлом сарафанчике с милыми оборочками задержалась на крыльце. Сладко потянувшись, она поёжилась от утренней прохлады, обхватив руками оголённые плечи, ещё разгоряченные после сна, потому так чувственно ощутившие кожей утреннюю свежесть. Прищурив, томные после сновидений, глаза, девушка вскинула голову вверх, рассматривая в синеве небес, лениво плывущие, белые с жёлтым отливом, барашки облаков. Улыбнулась: "День обещает, быть солнечным!"
Удовлетворённо огляделась вокруг и радостно улыбнулась, заслышав, как побрякивает ведрами и посудой мама, управляясь после дойки. Легко сбежала по ступенькам крыльца на дорожку, ведущую к летней кухне.
- Доброе утро, мамочка!
По двору вальяжно бродили курочки, выискивая в траве, чтобы поклевать. Из будки ей навстречу выбежал охотничий пёс отца и приветливо замахал хвостом.
- Привет, мой хороший! - Девушка ласково погладила загривок Пирата.
- Ну, всё, мне пора выгонять Бурёнку на лужок. Пойдешь со мной?
Пёс радостно взвизгнул и завертелся волчком, предвкушая прогулку.
Прихватив хворостинку, девушка вывела коровку их хлева, и троица отправилась по тропинке вглубь леса, подступающего к самому подворью.
Примечательно, что лес в круге преимущественно хвойный, поэтому светлый, от солнечных лучей, пробивающихся между высокими кронами и стволами сосен. Редкие низкорослые кустарники и тонкие трепетные осинки, хорошо уживаясь по соседству с великанами, создавали своеобразный уют сказочно таинственному лесному величию.
Вскоре, тропинка вывела всех на просторную полянку, усеянную разноцветьем и с густым ковром сочной зелени. Девушка привязала верёвку к колышку, вбитому отцом, чтобы Бурёнка не смогла заплутать в лесу, ведь пастись ей здесь до самого вечера. Рядом по камешкам течёт ручеёк, значит, будет водица к травяному рациону коровке, можно не беспокоиться.
Возвращаясь домой, девушка остановилась на берегу лесного озерца. Почва песчаная, оттого вода в нем прозрачная, дно видно, как через стекло, и солнечные лучи хорошо прогревают. На гладкой водной поверхности искрятся солнечные блики. Вокруг умиротворённая тишина... Ни шелест листвы, ни шорох, осыпавшихся и высохших сосновых иголочек и шишек, ни стрекот и жужжание насекомых, ни переливистые трели птиц не способны нарушить этот покой.
Обнажившись, уверенная, что здесь её наготу никто не увидит, словно прелестная Наяда*, девушка вошла на самую середину и распласталась на водной глади, откинувшись на спину, разведя в стороны руки и ноги, напоминая морскую звездочку. Какое блаженство!!!
Высоко над головой кроны сосен, небесная лазурь в золоте солнечных лучей. Теплая, как парное молоко, влага ласкает молодое тело. Блестит увлажненная атласная кожа нежных бугорков трепетной девичьей груди, плещется робко о стройные ноги и красивые изгибы рук, волнуя прикосновением к потаённому местечку.
Навалились сладкой тяжестью грёзы. Прикрыли реснички густой сенью карие глазки юной мечтательницы и скрыли от мира её сокровенные тайны.
Блаженство нарушила сорока, беспокойно растрещалась, и мечтательное состояние вмиг растворилось.
"Кто её потревожил? Пират здесь, со мной", - поспешно надевая на мокрое тело одежду, размышляла девушка.
Пёс, свернувшись калачиком, мирно дремал на бережке, ожидая, пока насладится купанием хозяйка.
"Ой, наверно мама, решила прогуляться к нам навстречу, ведь я задержалась", - обрадовавших догадке, девушка поспешила по тропинке к дому, пропуская вперёд Пирата, который почувствовал своих, тем самым подтвердив, что она права.
Тропинка свернула в сторону...
- Вот вы где загуляли! - Воскликнула радостно мама.
- А я решила пойти вам навстречу, ещё весь день впереди с массой дел, снова будет недосуг мне прогуляться.
- Я так и подумала, ведь сорока растрезвонила на весь лес, что ты идешь, мама.
Девушка прижалась к материнскому плечу, бережно обнимая руку женщины выше локтя...
- Красавица моя! Наверно в озерце плескалась? - Голос женщины звенел, наполненный нежностью к дочери.
Лес расступился. Вот и подворье... День близился к полудню.
* НАЯДА, ы, ж. В древнегреческой мифологии: нимфа рек, ручьёв и озёр (перен.: об обнажённых купальщицах; ирон.).
