Почти получилось
– Только бы получилось, – шептала девушка, подливая своему уже нетрезвому собутыльнику дешевой отвратной на вкус и запах водки:
– Ты пей, Андрюша, пей… заработал.
– Хорошая ты баба, – выдавил уже в дупель пьяный мужчина. Голова потяжелела совсем, перед глазами все поплыло. Странно. Раньше и больше выпивал, а так хреново не было. Противная тошнота подбиралась к горлу, но он не придумал ничего лучше, чем залить ее остатками пойла.
Женщина, видя, что он почти в отключке, достала пакет, предусмотрительно собирая со стола стаканы, из которых пили оба, вытряхнула окурки из пепельницы, скинула в пакет свою вилку. Бутылку протерла и с горем пополам втиснула ее в ослабевшую руку Андрея. Того начало потряхивать. Вот пойдет пена изо рта, и можно уходить. Стемнело, вряд ли в этом захолустном дачном поселке кто-то заметит ее маленькую серенькую тойоту, взятую напрокат…
***
– Егорыч! – в один из кабинетов следственного комитета Советского района Воронежа влетел молодой сотрудник, едва-едва получивший свои погоны и назначение.
– Чего шумишь, Иван? – оторвался от изучения очередного дела его более опытный коллега, уже убеленный первыми сединами, но не утративший былой хватки, Сергей Егорович Поляков. – А ну, докладай по форме!
– Есть! – лихо вытянулся парень, в шутку отдавая честь, под приятный смех наставника. – Младший лейтенант Иван Жигунов! Докладаю! В общем, – перешел он на серьезный тон, – тут такое дело. Сегодня поступило заявление от некой гражданки Марии Макаровой. У нее пропал муж.
– И?
– А то, что муж нашей гражданки – это тот самый Арсений Макаров, бизнесмен. У которого были серьезные финансовые проблемы. Фирма практически разорена, куча долгов и очень навязчивые кредиторы. Вот заявление. И фото прилагается.
– Дай-ка… погоди-погоди! – вдруг засуетился Егорыч, роясь в многочисленных папках. – Вот, нашел. Так, где тут фотокарточка-то… Гляди?
– Да ладно… – присвистнул Иван. – На вид – алкаш какой-то, но похож, зараза.
– Похож. Но загвоздка в том, что этот алкаш по документам – некто Андрей Петрович Рязанцев. Жил в маленькой однушке на окраине района, подрабатывал то там, то сям, не имел, не привлекался, побухивал, как водится неженатому мужчине средних лет и рабочей профессии, – начал Поляков. – Но у него имелась маленькая дача-развалюха. От родителей досталась. Километрах в десяти от города СНТ небольшое. Там его и нашли. На столе закуска протухшая, в руке – бутылка паленой водки пустая… вроде, все банально, да?
– Алкогольная интоксикация? Или, в простонародьи, – со спирту сгорел? – хмыкнул Ваня, начиная листать тоненькое дело.
– Казалось бы. Вскрытие показало отравление. Но не спиртом. А сильнодействующим снотворным, которое вместе с алкоголем вызывает в организме такие процессы, что страшно подумать. Препарат дорогой. Откуда у простого алкаша такие таблетки? И зачем он запивал их водкой? Суицид? А зачем тогда закусывал? – рассуждал Поляков, рисуя какие-то каракули на чистом листе бумаги. Всегда так делал, когда хотел сосредоточиться. – Я все недоумевал, кому это надо – неприметного работягу так изощренно травить. Но погляди, эти двое – как близнецы. Может, связано, а?
– Перепутали их что ли? – Иван уже внимательнее начал вчитываться в дело. Свидетелей практически не было. Практически, потому что одна старушка видела машину и какую-то не местную даму. Описать затруднилась, мол, в иномарках заморских не разбираюсь, а бабу, коли увижу – то узнаю. Вот и все свидетельства. – Не густо тут для выводов-то.
– Перепутали? Да не. Ты на рожу этого Макарова глянь – холененький. В один день себя так даже ради маскировки не запустить. А жена-то что говорит?
– Да говорит, что две недели назад уехала на курорт. На местный, в Сочи. Муж отправил, мол, проблемы у него, а она его отвлекает. Приехала четыре дня назад, потому что Сенечка где-то с неделю на связь не выходит. Сначала сама искала – у друзей там, у родни. А потом нагрянули кредиторы мужа, а еще – новые хозяева их квартиры. Оказалось, в отсутствие Марии муж решил жилплощадь продать (дорогая трешка была в собственности мужчины еще до их свадьбы) и, собственно, продал. За пять лимонов. Но долг не отдал и пропал. Вот она к нам и прибежала. Мол, найдите его! Ревет...
– Ладно. Будем искать, – вздохнул Поляков.
***
И они искали. Почти месяц. Заявительница освободила проданную квартиру и жила теперь на съемной. Иван время от времени присматривал за ней: если возле нового жилья Маши отирались какие-то подозрительные личности, порой и на ночь оставался. На диване. Все-таки, кто знает, может, муж объявится? Хотя, такую красотку грех было упускать: черноволосая, черноглазая, стройная, похоже, с примесью цыганской крови… хороша, чертовка! И старше-то всего на чуть-чуть...
Только коллега Ивана вечно осаживал молодого Дон-Жуана:
– Эх, Ванька, кровь не туда прилила у тебя. К мозгам бы ее. Мутная баба эта Машка. Подозрительная. Уж я на своем веку таких повидал! Тебе и не снилось…
– Да ладно тебе, Егорыч. Муж пропал, денег у нее нет, а должники так и пасут. Мало ли что в жизни бывает? Ну вышла замуж за богатого, ну встряла теперь за его косяки? Что же, не жить ей? Он, может, уже в Италии какой винишко потягивает у моря, а она…
– А она – мутная. Хочешь верь, хочешь нет, – твердил свое Полянский, потрепав Ваньку по коротким русым волосам. – Простая ты душа, еще учиться и учиться.
К сожалению, чуйка Егорыча не подвела:
– Вано! Погляди, какой мне ответ пришел от коллег! Решил я нашу Машу пробить. Так вот, у нашей Маши из родни только тетка двоюродная. И живет эта тетка в маленьком поселке в Подмосковье в скромном деревянном домишке, цена которого не больше лимона и то за участок. Домик - гнилушка совсем! А тут она три недели назад продала его и купила… двухкомнатную квартиру в Москве за шесть миллионов. Сечешь?
– Погоди, Егорыч, но квартиру Арсений продал за пять… – стало доходить до Ивана. – Все равно не понимаю. Если квартиру он продал, сам пропал, а деньги оказались у Машиной тети…
– То она всех водит вокруг пальца, мой падкий на женскую красоту друг. Слушай, отпечатки пальцев же у нас ее есть? Брали, когда машину осматривали и квартиру, перед тем, как туда новые жильцы въехали? Попроси-ка Виталю сравнить эти отпечатки с пальчиками, которые мы нашли на даче того алкаша – Рязанцева. А сам проверь, была ли Мария Макарова на своем сочинском курорте, и если была, то когда точно уехала, – для Полякова картинка почти сложилась, чего не скажешь о выбитом из колеи Иване. Запала ему в душу эта цыганка Маша.
Виталий Борисович, их судмедэксперт, дактилоскопию провел быстро. Совпадение было неоспоримым. Иван отправил запрос в гостиницу. Выяснялись все более интересные вещи: была там Маша, оплатила две недели отдыха, но жила-то в номере неделю от силы. А вишенкой на торте стало вечернее событие.
– Ваня! – Егорыч выслушал собеседника на том конце провода. – Труп Арсения Макарова нашли! Выловили из Усманки два часа назад. Тело в морге, сейчас дождемся заключения, и, чую, все встанет на свои места.
– Может, утопился от безнадеги? – не терял надежды Иван.
– А пальчики твоей зазнобы у алкаша как оказались?
– Так она же мужа искала, может, увидела где этого Рязанцева, решила, что это Арсений, и поехала проверять? – не сдавался Жигунов.
– А деньги? – привел последний аргумент Поляков. – Во-о-от. Нечем крыть, тебе.
– Ладно, ждем результата, – вздохнул Иван.
Ждать пришлось почти десять дней. Уж сильно тело было испорчено. Да и результаты экспертиз вышли такие, что пришлось московским коллегам на перепроверку присылать. И только личное знакомство Полякова с кем надо помогли им ускорить процесс, не растягивая все необходимые процедуры на месяцы. Да и дело для города резонансное. Бизнес-разборки все-таки. Вроде, как.
– Ну, Ваня, что я говорил! – победно усмехнулся Егорыч, читая результаты. – Арсений сам квартиру продать не мог. Хоть вода тело не пощадила, наши коллеги из Москвы время смерти определили до недели. На момент осуществления сделки наш Макаров уже кормил рыб, как бы цинично это не звучало. И, что примечательно, кормил их тем же снотворным, что нашлось в крови и желудке Рязанцева. Его опоили и столкнули в воду, Ваня. А купившие квартиру Семеновы вспомнили, что жена «Арсения» на момент продажи жилплощади была дома, но из комнаты не выходила. И соседка Рязанцева сказала, что «эта халда на ту вертихвостку похожа»… а еще я запряг нашего Витьку прошерстить прокаты машин. Машка твоя машину брала. Серую тойоту.
– И ты думаешь, это Маша сделала? – сник Иван. Все-таки странных совпадений было много. Очень много.
– А вот у нее и спросим, – решил Поляков. – Поехали!
Приехали вовремя. Мария Макарова паковала последний чемодан и, кажется, ждала такси. В скромной прихожей на сиротливо стоящей обшарпанной тумбочке нашелся билет на поезд «Воронеж-Москва».
– Гражданка Макарова, – начал Поляков, – вы задержаны по подозрению в двойном убийстве.
– Что? Что за чушь? – вскинулась та, но было видно, что занервничала…
Поляков стал перечислять имеющиеся у них улики, и Мария по мере их прибавления все больше и больше бледнела.
– С Рязанцевым понятно, – закончил Егорыч. – Но два вопроса у меня есть: во-первых, где вы нашли двойника супруга и, собственно, как именно убили мужа? В подробностях, милая, в подробностях. Ваня, фиксируй.
***
– Все, Машка, хана. По миру пойдем! – Арсений метался по гостиной, едва ли не заламывая руки. – Прогорел ни на чем! Идиот, думал же еще, что аккуратнее надо с этими посредниками! Как лоха киданули! Слушай, а помнишь того водопроводчика? Приходил к нам с неделю назад? Еще на меня похож, не отличишь… что, если его грохнуть, типа меня убрали, а самому на дно? А?
– Сеня, успокойся. Какое дно, какие водопроводчики? А мне что делать? Они же ко мне придут… – Маша во все глаза уставилась на мужа, предложившего такое. – Они же меня убьют...
– Знаешь, Машка, я вот уже года два развестись хочу, – Сеня остановился и посмотрел в глаза нелюбимой жене, – только бабло с тобой делить не хотел. Хата моя, бабла больше нет… может, самое время, а?
У Маши внутри все обмерло. Вот, значит, как, да? Никакого четкого плана в тот момент в ее голове не возникло. Действовала, скорее, по наитию:
– Сеня, ты не в себе. Надо обоим успокоиться. Слушай, помнишь наше место у реки? Где ты мне предложение делал? Помнишь? Купим вина, посидим, поговорим… может, можно еще что-то сделать?
– Да знаю я уже, что можно сделать, – вздохнул Арсений. – Ладно, там все началось, там и закончится. Все-таки десять лет прожили. По-людски разойдемся, да?
– Да, – устало отозвалась Маша. – Что пить будешь?
– А ГАИ?
– Да хрен с ними. Машину тоже продавать, да? Права мне еще долго не понадобятся…
Маша купила себе вина, мужу – водки в местном магазине, и они поехали на свое место.
– Хорошо, что детей нет, да? – улыбнулся Арсений, глядя на темную воду. Сумерки уже подбирались, но в душе от выпитого посветлело. – Быстро разведут… а потом продам хату и свалю! Да не трясись ты. Не тронут они тебя. Не девяностые же! Плесни еще!
– Сейчас, принесу бутылку из машины…Козел!
Слова о детях стали последней каплей. Сначала по просьбе молодого и не готового к детям мужа аборт сделала, потом забеременеть не смогла, как женщина и мать не состоялась, как жену – можно за борт! Урод…
Как сыпала в водку снотворное помнила потом плохо. Но хорошо помнила, что Сенечке вскоре стало плохо, и она повела его к воде – умыться. И помогла – утонуть.
Домой доехала без происшествий. А в голове все крутились те слова про водопроводчика. И через пару дней эти мысли оформились в четкую схему продажи квартиры. Уговаривать «Андрюшу» выдать себя за Арсения долго не пришлось, пообещала она ему триста тысяч – такие бабки мужик и во сне не видел. А потом, следуя совету упокоенного ею супруга, избавилась и от двойника. Концы в водку, как говорится…
***
– Как же так, Маша? – вздохнул Иван. – Вот сколько две жизни стоят, значит? Пять миллионов? До последнего верить не хотел, что ты могла вот так...
– А моя, Ваня? Моя жизнь сколько стоит? Я ему лучшие годы… чертова ведьма старая, – истерично расхохоталась она, думая , что погорела из-за какой-то бабки-божьего одуванчика. – А ведь почти получилось… почти получилось… почти получилось…
