Им было только... по семнадцать дет
(аппассионата любви)
Сергею и Надежде Морозовым
Им было только…
по семнадцать лет,
они друг друга
так, при том, любили –
где Надя – там Сергей,
и весь ответ,
ни часа
без друг друга
ни пробыли.
Все были рады
мы, тогда за них,
вот новые –
Ромео и Джульетта,
и взять пример
тогда хотелось –
с них,
кого из нас
не проходило это.
Но… жизнь хрупка.
И он, вдруг, заболел.
Как ласточка, она
при нём кружилась,
а он в ответ –
ей свои песни пел,
хотя, болезнь
сломать всё торопилась.
Он говорил ей:
- Наденька, не плачь,
ведь мы же –
неразлучные с тобою,
и мы с тобой там…
встретимся опять,
любовь извечна,
в это верить стоит…
И… умер
у неё он на руках,
и небо от беды
не разразилось…
как будто, горе,
что росло в веках,
ей,
в сердце её, бедное,
явилось.
Как же кричала,
вне себя, она,
звала его,
надорвано, в потере,
и мы, его
товарищи, друзья
не знали,
как и что, при том,
нам делать.
Её мы
успокоить не могли,
и было что-то…
жуткое,
при этом,
чего ещё
не понимали мы,
но всех нас
ожидающее это…
И как её судьба
потом решилась,
не знаю я,
жизнь развела
всех нас,
и в чём судьба,
и в чём её нам
милость,
наверное,
и не один рассказ.
И, вот, теперь,
через десятки лет,
окидывая жизнь всю
кротким взором,
я думаю:
а он был прав,
поэт –
что жил
надеждою,
а не укором.
И не она ли
в горлицах
слывёт,
когда на юг я,
знойный,
приезжаю,
и среди горлиц,
среди их забот
я слышу зов их…
звонкий и
печальный.
Им было только…
по семнадцать лет.
