Пределы дозволенного

Суём мы пальцы без конца в огонь.

И я – что ни строка, то гвоздь в розетку.

Не долбанёт ли смелую ладонь?

Не проиграю ль в «русскую рулетку»?

 

При Сталине за мой набор стихов

Я получил бы тридцать три расстрела.

И за разоблачение верхов

Родня бы вся пожизненно сидела.

 

Позднее был бы выслан из страны,

Торжественно лишён бы был гражданства.

В окопах политической войны

Такого не прощают хулиганства.

 

Ну, в крайнем случае здесь сослан в глушь,

Естественно, без права переписки.

И «Правда» обо мне писала б чушь,

Что, мол, моральные устои низки.

 

А если б в знак протеста шведы мне

Пожаловали Нобеля, однако,

Портрет мой не повесят на стене,

Скорей затравят, как и Пастернака…

 

В Отечестве моём пророка нет,

Мы рабски мненье слушаем чужое.

Тех, кто вредит открыто сотни лет

Нам при любом правителе и строе.

 

Сегодня что-то трудно утаить

В прозрачности всемирной паутины.

А раньше вот за ксерокс посадить

Старательные вас могли кретины.

 

Но новый принимается закон:

Сказать о власти правду – оскорбленье.

И грех свой не отмолишь у икон –

Заплатишь штраф иль сядешь в заключенье.

 

На митингах дозволенных плясать

Или чуть-чуть потявкать безобидно

Разрешено. Но только не кусать.

За это наказанье очевидно.

 

На площади не буду я кричать

О том, что хорошо, а что есть плохо,

Прикинувшись блаженным скоморохом.

Но вот в стихах я не смогу смолчать.

 

31.05.2019