Хáмса – ближневосточный защитный амулет в форме открытой ладони с пятью пальцами. Мусульмане также называют этот символ «рука Фатимы», а иудеи – «рука Мириам». Как правило, хамса бывает симметричной, с большими пальцами с двух сторон, а не копирует анатомическую форму ладони. Мусульманская хамса содержит образ глаза, а иудейская – звезду Давида или букву хе. В исламе пять пальцев на руке означает семейство пророка Мухаммеда: Пророк Мухаммед, Фатима Захра, Имам Али, Имам Хусейн, Имам Хасан. Также амулет хамса символизирует пять столпов ислама: вера, пост, хадж, молитва, благотворительность. Второе название талисмана связано с легендой о дочери пророка Мухаммада Фатиме, которая начала перемешивать кипящую халву ладонью, узнав, что её муж Али привёл в дом новую жену. Множество хадисов рассказывают о трудолюбии и усердии дочери пророка: "…Фатима сама размалывала зерно, отчего на её руках появились костные мозоли. Она сама носила домой воду в кожаных бурдюках, которые оставляли следы на её груди. Она сама убиралась по дому, и её одежда становилась пыльной, она так много разжигала огонь в печи, что её одежда становилась чёрной от сажи…" Но в стихе речь идёт об Афганистане, что абсолютно исторически недостоверно, хотя и оправдано. Первая часть названия страны – «афган», это персидское слово, переводится как «молчание» или «безмолвие». Афганистан – самый крупный в мире производитель опиума. Афганистан удерживает первое место в мире по детской смертности. Данные получены из Википедии.

 

 

Майский вечер теплом задушил Парван,

до ущелья – песка раскалённый рис.

На костре закипает халва. Порвал

траекторию света небесных риз

 

одинокий орёл. В мешке - мука

посерела от пота костлявых рук.

И зерно, зерно прилипает к рукам,

в котелке разливает слащавый дух.

 

И не выколоть глаз – харам, харам.

Вот, кольчугу свою продаёт Хафиз...

До ущелья – песка раскалённый рис.

На костре, пригорая, кипит халва.

 

О, Аллах, береги от неё мужчин!

Её место в огне, говорит хадис.

Я молчу. Гиндукуш осушил ручьи.

И от вечного снега – завесой вниз –

 

в сон тумана вонзил бесхребетный нож,

без клинка, что и воин не знает сам.

Опускаю ладонь. От багровых кож –

в котелке вся ладонь отделяется.

 

И в ущелье летит калым. Детей

нерождённых погашен в глазницах свет.

Я молчу, как тень, как пятьсот плетей, –

за пять сотен динаров в чужом родстве.

 

Не кричи, душа, разрывая плоть:

на помол принесут мне ещё зерна.

Будет маковым полем земля колоть

красновеких детей, что родит жена.

 

И, пока умирает в них звёзд парча,

и по синим губам вразнобой слова,

я мешаю ладонью халву по ночам.

И сейчас у меня закипит халва… .