Я ДАВНО НЕ ПРОШУ ПОДБОРКА СТИХОВ 10421
СЕРГЕЙ НОСОВ
Я ДАВНО НЕ ПРОШУ
ПОДБОРКА СТИХОВ 10421
. . .
Я давно не прошу
себе многого
мне лишь надо
чтоб жизнь продолжалась
и тогда в ней
должна быть весна…
пусть из воздуха
или пускай из фольги
вновь летящая
легким бумажным листом
молодая весна
или пусть она будет
из детских игрушек
что лежат на полу
беззаботно
чтоб хозяева стали
смеяться
и снова играть
мне не важно
какая она в этом мире -
весна…
ведь у всякой весны
своя музыка
даже если она из картона
из пуха
из простых лепестков
голубого цветка
и всегда ведь
счастливая музыка эта
раздается как песня
с небес
словно там
свой волшебный оркестр
у ворот
позабытого рая
вспоминает о нашей земле
а иначе
совсем без весны
я ведь просто засохну
травой на лугу
новой осенью хмурой
или деревом
в темном лесу
превращусь в сухостой
чтоб упасть в тишине
на холодную землю
когда-то
и ни людям ни богу
от этого
лучше не станет
ведь живым
очень хочется
в мире живых
днем и ночью кружиться
хохотать
улыбаться и жить.
. . .
Жизнь превратилась
в остров в океане
и к берегу его
приносят волны
то выпитую бочку
с корабля
то детскую игрушку
ниоткуда…
быть может
на далеком берегу
ее слизали волны
на песке
и унесли к тебе
по океану
как кони быстрые
в степи уносят
ту царевну
которую берешь ты
себе в жены
хотя ее не видел
никогда
и наполняй ту бочку
молча заново
и выпивай ее
опять до дна
как моряки
с большого корабля
который может
утонул когда-то
и вот с тех пор
давно лежит на дне
сурового как вечность
океана
играй с игрушкой
маленькой простой
она в руках твоих
чудесно оживает
и думай что тебе
ее прислали
с таинственных
волшебных берегов
живи как жил
ведь над тобою солнце
и небо синее
как океан вокруг
и счастлив ты
той одинокой жизнью
на своем острове
и на краю вселенной
где рядом днем и ночью
ни души.
. . .
Выбросил я прошлое
на свалку
посох взял
ушел
в другие времена
где мечта
ходила взад-вперед
сутками
по берегу печали
и красиво
плыли
льдины зла
по реке
обычных
серых буден
и чужая правда
тосковала
в хижине
из старых обещаний
что не в силах выполнить
и дьявол
хотя он-то
их и не давал.
. . .
Есть внутреннее знание
того что с тобой будет
в этом чудном мире
чему случиться все же
суждено
хотя ты с ним пока
и не встречался
и знает человек
в своей душе
как долго будет жить
на белом свете
хотя врачи ему
об этом не сказали
да и сказать не могут
никогда
но человек ведь
больше может чувствовать
любого
очень умного врача
чем он живет
на свете
и чем счастлив
кто радость принесет
ему однажды
ну а кого нельзя
брать в свою жизнь
чтобы не стать несчастным
в самом деле
и танцевать
и радостно смеяться
так много светлых
вдаль летящих лет.
. . .
Я вижу знаю
понимаю и люблю
всю красоту земную
и небесную
ту о которой
столько говорят
да я встречал
уродство и безумие
убожество встречал
довольно часто
и узнаю его издалека
но красота земная
как из сказки
вдруг явится нежданно
утром солнечным
и все в ней есть
и нежность и любовь
и пенье птиц
и всех цветов цветение
и радость
радость жизни
без границ.
. . .
Хорошо быть разумным
но разве бывает
разумной волна
если хлещет о берег
скалистый
или ветер бывает
разумным
когда он гудит
в проводах…
нужно жить не считая
что это особенно
умно
страсть в себе зажигать
как костер
в удивительно звездную
ночь
тогда молодость
снова вернется к тебе
а иначе
превратишься
в засохшее дерево
в темном лесу
где не будет тропинок
к восторгу
и останешься
в чаще дремучей
стоять упырем.
. . .
Из воздуха
я строю города
и по ним ходят люди
и смеются
живут в домах
и ездят на машинах
и покупают
в магазинах хлеб
и заек плюшевых
для девушек красивых
и множество конфет
для маленьких детей
которые едят их
тут и там
и фантики
давно летят по миру
как листья осенью
в волшебном октябре
который я
вновь превращаю в сказку
по собственному
щучьему веленью
когда живу
и улыбаюсь свету
на маленькой
и радостной земле.
. . .
Долго ждать невозможно
стоять и стоять на вокзале
день за днем
когда поезда нет
и тогда понимаешь
что он и не нужен
этот поезд
который к тебе не пришел
как не нужно и солнце
которого ждешь много дней
и любовь не нужна
за которой ты бегал без толку
вприпрыжку
ты живешь тем что есть
вот сегодня сейчас
только это и любишь
и так даже лучше
пусть желания гаснут
когда их исполнить нельзя
и пускай уйдут те
для кого ты
случайный прохожий.
. . .
Я это знать
вот просто не хочу
что жизнь порою
ни за что обманет
и кончится
в один прекрасный день
без всякой
видимой причины
или начнется где-то
просто так
и вырастет цветок
в лесу на камне
или опустится
вдруг облако на землю
и не увидишь
больше ничего -
кто жив кто мертв
кто вышел кто пришел
кто тенью темной
за окном остался
нет у меня
совсем другая жизнь
она летит
как радостная птица
с восторгом
каждой осенью
на юг
и возвращается
когда ее не ждут
зимой холодной
белой и угрюмой.
. . .
Я всех переживу
и солнце и луну
и добрую
зеленую травинку
и маленький цветок
на той поляне
которую не видят
никогда
и океаны полные воды
и облака
летящие куда-то
махая крыльями
как птицы неустанно
как будто просто
упадут на землю
если вдруг сложат
крылья навсегда
и в мире том
где ничего не будет
я стану пить
свой чай
мешая ложкой
сахар
которого на свете
больше нет.
. . .
Ты из сказки
которую я написал
и на первых страницах
той сказки
наивное детство
с голубыми цветами
на розовом платье
а на самой
последней странице
любовь
в чудном юном
весеннем лесу
в нем подснежники
как поцелуи
провожают тебя
вдоль тропинки
что ведет
на окраину мира
где счастливые феи
живут.
. . .
Ты так хотел
вернуться в жизнь
когда-то
и оказаться
на ее полянах
среди простора
и поющих птиц
но тебе лучше
в сказочном лесу
и там теперь
стоит твоя избушка
та о которой
гномы говорят -
вы знаете
ведь в ней живет
волшебник
он может все
и поднимает небо
так высоко
над нашей головой
где прячет в облаках
луну и звезды
а утром ясным
зажигает солнце
большими спичками
как будто бы
шутя
и приглашает фей
таких красивых
каких и не бывает
на земле
чтобы они
так чудно танцевали
и приносили
нежные цветы.
. . .
И рассвет
уже трубит в трубу
пароход
дает гудок красивый
семафор
зажег зеленый свет
и луна
махает на прощанье
желтой шапкой
с высоты небес
свесившись
огромным апельсином
я тебе
его и подарю
съешь его
и будешь ты счастливой
как и дети
счастливы
съедая леденцы
и смеясь
когда танцует клоун
перед ними
в шляпе голубой.
. . .
Я буду задумчив
как день
потерявший монету
веселого солнца
в седых облаках
на нее он
не купит теперь
ни тепла и ни счастья
но не стану грустить
как грустит
заблудившийся ветер
на школьном дворе
а уйду по дороге
к восторгу
она пробегает по полю
молча прячется в лес
где и птицы уже
не поют
а потом появляется
прямо на чудном
морском берегу
где танцуют
счастливые волны
и лижут тебя языками
как большие и добрые
белые псы.
. . .
Ты должен понять
что все стало таким
как тебе же
мой милый
и лучше
даже если отняли
красивую
шумную жизнь
и не дали богатства
и забыли уже
о тебе
как забудут
и светлую осень
когда снова
наступит зима
значит ты
не для этого
будешь на свете
собирать
все упавшие звезды
ночами
и луну обнимать
до утра
в чудный путь провожать
на рассвете
веселое солнце
и встречать на закате
простую любовь.
. . .
Не надо
сильных чувств
они ломают жизнь
как сильный ветер
ломает ветви
у больших деревьях
как волны буйные
разрушат волнолом
в одну всего
неистовую ночь
намного лучше
праведный покой
и милое порхание
на крыльях
красивой бабочки
на солнечном лугу
и пусть она
не знает ничего
о бурях и страстях
таких далеких
как звезды далеки
на черном небе
в безмолвную
загадочную ночь.
. . .
Я волю дать могу
своей душе
летать по воздуху
легко
купаться в море
среди красивых
и высоких волн
и жить в лесу
огромном и дремучем
и пропадать
в бескрайнем поле
и возвращаться
в свой уютный дом
и быть счастливым
столько
сколько хочешь
или о счастье
просто забывать
любить безумно
или распрощаться
с любовью глупой
раз и навсегда
не быть в плену
у дьявола и бога
и ангелам
усердно не служить
а жить как волны
ветер или звезды
и по ночам
так трепетно светить
в волшебной тишине
что все
поднимут головы
и молча
смотрят в небо.
. . .
И солнце есть
в карманах у меня
луна красавица
и звезды золотые
и в рюкзаке
большие облака
я достаю их
если улетаю
на их перинах
снова в небеса
такие синие
как будто
свежей краской
их красит бог
с утра
огромной кистью
ее макая в море
без конца
а море том опять
играют волны
как белые
пушистые коты
и сладко засыпают
потихоньку
на берегу далеком
так как будто
у бабушки на печке
в теплом доме
где все давно
конечно мирно спят.
. . .
Я обеспечен
воздухом и светом
как хлебом и водой
и радость жизни
висит на вешалке моей
давно
в прихожей
и только ожидает
когда я
ее надену
чтобы выйти в мир
пожать всем руки
или улыбнуться
и написать
большущими словами
на синем небе
«я тебя люблю.»
. . .
Голодный топот ног
бегущих есть
мельканье шляп танцующих
и рокот
взбешенных волн дерущихся
а ночью
шелест
падающих платьев
влюбленных
и над всем
безумным миром
фонарь луны
и бесы бесы бесы
спешащие
во все концы земли.
. . .
Вновь по городу бродит
не март
а холодный январь
скалит белые зубы
и лает
пронзительным ветром
и приносит
все новые порции снега
обезумевшим официантом
из дикой столовой природы
где лишь вилки и ложки
в тарелках
как кости гремят
и когда это кончится
где же
горячее солнце
кто разжарит нам в небе его
сумасшедшей яичницей
новой весны
когда мир покрывается
жаркой любовью
как цветами
в чарующей мае
покроется сказочный луг.
. . .
Хочу - молчу
хочу - заговорю
то с облаком
то с пролетевшей птицей
и облако
помашет мне платком
и птица
прокричит в ответ
беспечно -
я улетаю
в чудные края
там до небес
дотронуться руками
ребенок может
и так воздух вязок
что я в нем сплю
не падая на землю
и те края
поэтому люблю.
. . .
Приятно быть
волною в океане
но вот не хочется
разбиться о скалу
чтоб только брызги
в небо полетели
приятно жаворонком
петь над полем
но можно
в когти ястреба попасть
и этим кончить
пенье вместе с жизнью
все двойственно
в хорошем есть плохое
ну а в плохом
хоть что-то хорошо
как в буре славно то
что ты остался дома
пьешь сладкий чай
и дверь открыть боишься
чтоб вместе с мусором
тебя не унесло
под грохот крыш
куда-то в неизвестность.
. . .
Мне лучше
оставаться одному
и в небе
не встречаться с облаками
и на земле не видеть вновь
прохожих
идущих мрачно
по своим делам
и призраков бездомных
по ночам
врачей в халатах белых
полицейских
с дубинками
на поясе своем
а если встретить
то тогда девчонку
красивую
и очень молодую
которая подарит снова
счастье
ее все утро
нежно целовать.
. . .
О времени
часы напоминают
и если же
не станет и часов
жизнь превратится
лишь в одно мгновенье
в котором все
и счастье и несчастье
уместится так просто
на ладони
и ты ее
поднимешь к небесам
и спросишь бога -
вся ли это жизнь
или еще
бывает и другая
веселая и злая
почему-то
и нежная наверно
иногда.
. . .
И сама приходит
к тебе радость
в чудном платье
нежно-голубом
и сама целует и целует
словно знает -
ты в нее влюбился
этим утром
светло-золотым
как влюбляются
все дети в облака
вновь плывущие
в неведомые страны
как весна влюбилась
в наше солнце
что осталось
ласковым сияньем
над нагой
взволнованной землей
для любви
открывшей свои тайны.
. . .
Выбросил я прошлое
на свалку
посох взял
ушел
в другие времена
где мечта
ходила взад-вперед
сутками
по берегу печали
и красиво
плыли
льдины зла
по реке
обычных
серых буден
и чужая правда
тосковала
в хижине
из старых обещаний
что не в силах выполнить
и дьявол
хотя он-то
их и не давал.
. . .
А ты опять
неведомо кому
все пишешь письма
этой странной ночью
когда кругом
мучительно темно
и мудрая луна
над головой
склонилась словно врач
и яркие
большие
как широко
раскрытые глаза
чужие звезды
смотрят на тебя
так удивленно
будто ты
и сам
упал с небес
как лунный камень
что умеет
нежно говорить
слова любви
тому кого не знает.
. . .
И будет ночь нагая
за окном
и тени будут с ней
так долго целоваться
луна воздушным шаром
пролетит по небу
среди пушистых
белых облаков
и плюхнется
в волшебный пруд
рассвета
и в нем утонет
словно навсегда
и мы останемся с тобой
ласкать друг друга
в этом странном мире
где света будет больше
чем тепла.
. . .
А белым облаком
назвать нам лучше
грусть
она на облако
так сказочно похожа
и вызовет конечно
ливень слез
где радость с горем
будут жить в обнимку
и танцевать
как капли на стекле
ну а потом
к утру
о них забудут
и станет жизнь
улыбкой солнца
на рассвете
когда легко
смеяться и любить.
. . .
И луна может
нежно тебе обещать
что появится в небе
а сама вдруг
возьмет и забудет
обещание это свое
и останется в тучах
всю долгую ночь
в потом
превратится в любовь
но с другими
навсегда позабыв
про тебя
так и ветер
когда его спросишь
не сможет тебе
не признаться
что он дует всегда
потому что
таким и рожден
хотя может казаться
наивным ребенком
и заснуть
на коленях у бога
в белых белых
как снег облаках.
. . .
И луна может
нежно тебе обещать
что появится в небе
а сама вдруг
возьмет и забудет
обещание это свое
и останется в тучах
всю долгую ночь
в потом
превратится в любовь
но с другими
навсегда позабыв
про тебя
так и ветер
когда его спросишь
не сможет тебе
не признаться
что он дует всегда
потому что
таким и рожден
хотя может казаться
наивным ребенком
и заснуть
на коленях у бога
в белых белых
как снег облаках.
. . .
Жизнь тебя
за руку ведет
по узенькой тропинке
среди леса
и говорит -
ты не смотри
по сторонам
здесь духи темные
живут
и искушают
купаться в омуте
глубоком
и любить
русалок
а не девушек красивых
идем со мной
ведь мы должны прийти
к поляне чудной
где растут
волшебные цветы
сорви любой
он превратится
в девушку простую
с которой ты
пойдешь куда захочешь
под музыку
таинственной любви.
. . .
Любовь тебя заводит
как игрушку
волшебным ключиком
заводит вновь
девчонка
игрушка начинает танцевать
подкидывает ноги
выше плеч
снимает
удивительное платье
и остается в том
в чем родилась
чтобы себя
и счастья не стесняться
а целовать
чудесные цветы
которые растут
на белом свете
в их лепестках
всегда таится радость
как сладостный
таинственный нектар
который пьют
влюбленные нагие
когда играют
в жаркую любовь
в саду волшебника седого
Черномора
который их
давно заколдовал.
. . .
Намного лучше видеть
только то
что радость нам приносит
в этом мире -
любовь цветы
и небо голубое
а остальное и не замечать -
вой злого ветра
или лай собак
в подъезде ночью
чужих тебе прохожих
или осень
в постылом и холодном
ноябре
и жить в объятьях
девушек красивых
волшебной
и таинственной весной
когда и счастье
превратится в сказку
которую рассказывают боги
летящие на облаке
счастливом
так высоко
у нас над головой.
. . .
Немного бывает
людей и событий
которые выстроят
жизнь для тебя
как высокий
и сказочный дом
наполненный светом
любовью
и милым теплом
днем и ночью
и ты в него утром
приходишь однажды
с котомкой своей
за плечами
а потом остаешься
на долгие годы
чтобы нежно
кого-то любить.
. . .
И я всегда был
на краю
и леса темного
и берега реки
и широко
раскинутого поля
и той дороги
что к нему приводит
а может
не приводит никогда
и в центре быть
я просто не умею
ни неба
ни земли
ни даже дома
я в своем доме
тоже на краю
у самой двери
или у окна
которое тайком
выходит в вечность
и звезды в нем
далекие чужие
горят таинственно
и нежно по ночам.
. . .
Ты на ладонях
унесешь меня
в другие страны
через моря леса
широкие поля
но только вот
смотри -
не урони меня
когда-нибудь
нечаянно на землю
я верю
в твои ласковые руки
в ладони нежные
и теплые такие
как будто греет их
счастливая душа
и может так и есть
на самом деле
и небо нам кивает
с высоты
и ждет твоих
горячих поцелуев
как я их жду
наивным
светлым утром
и темной ночью
полной колдовства.
. . .
И журавли
выстраивались клином
когда летели
осенью на юг
и так события
вокруг тебя
выстраивались чудно
в вереницу
чтобы исполнить то
что ты хотел
и мир
такой чужой
и незнакомый
стал почему-то другом
для тебя
и за руку привел
к тебе волшебниц
готовых так любить тебя
ночами
и жизнь твою
вернуть тебе обратно
и улыбнуться
только для тебя.
. . .
И окна дома моего
выходят в вечность
и космос
начинается над крышей
у самой
дымовой трубы
и звезды часто
падают на землю
в моем заросшем
маленьком саду
я собираю их
как камушки цветные
кладу в свою
заветную шкатулку
и заговариваю время
как всегда
и остановятся часы
на три минуты
потом идут обратно
много дней
и вижу я
что было и прошло
встречаю тех
кто умер
не простившись
и в вечность
закрываю то окно
которое
всегда было открыто
в любимой
тесной комнате моей.
. . .
И ты не интересен
никому
но и тебе
никто не интересен
пройдешь по улице
тебя и не заметят
и сам ты не заметишь
где ты был
поднимешься на небо -
пустота
опустишься под землю -
очень тесно
приходишь в мир
где раньше не бывал
и видишь
что в нем все
уже известно
идешь назад
как будто бы вперед
и возвращаешься
к тому
что не случилось
и наконец
приходишь в старый дом
где встретил
праздники свои
и свои будни
а в нем теперь живут
другие люди
и дверь не открывают
никогда.
. . .
Там где был смех -
сегодня плачь
а там где плачь стоял -
уже смеются
и где бежали
по большой дороге
сегодня в доме спят
в своих кроватях
и видят
удивительные сны
а где была любовь -
настала осень
и стало вовсе
не до поцелуев
когда пошли
осенние дожди
ведь все меняется
в привычном мире
когда-то бабушка
и девушкой была
и кто играл
в красивые игрушки
когда был очень
очень молодым
теперь поедет
в дальние края
торжественно
на том же паровозе
который он
по комнате возил.
. . .
И как же я держусь
за это небо
двумя руками
крепко иногда
зачем оно
прозрачное пустое
далекое
чужое как всегда
в нем жить не будешь
долго -
нет и дома
дома из воздуха
уничтожает ветер
и время их
считает наважденьем
обычным
и наивным как всегда
но хорошо
оставшись на земле
держать в руках
и небо голубое
со всеми ангелами
облаками
и птицами красивыми
большими
которым нравится
все время оставаться
так высоко
над маленькой землей.
. . .
Никакие знакомые
люди
тебе не помогут
прожить свою жизнь
очень редко
тебя доведут
и до дома
пожелают легко
много долгих
и радостных лет
и забудут при этом
что ты уже умер
так что сам
уходи
по дорогам своим
в те миры
что ты выбрал
для счастья
позабудь
что есть рядом
другие
хорошие люди
они очень хорошие
не для тебя.
. . .
Жизнь моя рассчитана
надолго - на эпохи
даже не на годы
на десятки
очень долгих лет
мне не исчерпать
весь мир вокруг
но я вижу
как проходит время
и меняет судьбы
стран правителей
музыки поэзии
любви
все меняется
а я остался прежним
и могу сказать
еще так много
и слова мои
на птицы легкие
устремятся
в небо голубое
к белым белым
чистым облакам.
. . .
Да жизнь моя проста
как дом
из старых бревен
с одним единственным
окном заветным
и в нем я
вижу солнце
по утрам
а ночью -
нежную волшебницу
луну
ее люблю
ее одну ласкаю
и посылаю ей
букет цветов чудесный
который утром
вновь ко мне вернется
на подоконник
одинокий мой
чтоб я опять
послал его луне
пришедшей
новой ночью шаловливой…
ведь в нем цветы
не могут умереть
они волшебные
и потому живые
так много долгих
вдаль летящих лет.
. . .
И как мембрана отражает
голос
так и стихи конечно
отражают
непознанные волны бытия
кружение
загадочных стихий
в которое душа
погружена
среди томящих
голосов и вздохов
загадочных
священных заклинаний
и странного
дрожащего молчанья
похожего
на шепот божества
и среди тех стихий
мы узнаем весь мир
и открываем чудное звучанье
всего что существует
в этом мире
волнуется и дышит
и поет.
. . .
Витрины мостовые
и прохожие
высокие
и хмурые дома
и улицы
как руки великанов
что все ползли
куда-то по земле
над ними небо
старое седое
мне это небо
просто не понять
считалось раньше
что в нем бог
на облаке
и рядом ангелы
веселые порхают
и шепотом
о счастье говорят…
но оказалось
это - просто вымысел
пустое небо
как в реке вода
и там где
говорят оно кончается
вселенная холодная
немая
выбрасывает вихрем
море звезд
в далекую
и призрачную вечность.
. . .
Помада на губах
красивых облаков
что замерли
в открытом небе
в томных позах
компанией красавиц
в белых платьях
почему-то
они уже танцуют
этим утром
летает ветер
злой проказник
тут и там
опять шумит
хватает листья
и стучит по крышам
и поднимает пыль
как глупый мальчик
которого
пустили поиграть
а девушки-березы
только гнутся
у них в девичестве
нелегкая судьба
и солнце выползает
все потрогать
и жадно гладит
этот юный мир.
. . .
Когда я открываю дверь
своей квартиры
я попадаю в мир
где бродит солнце
как бездомный кот
и рыжая луна
как девочка
играет в куклы
долгими ночами
вместо того
чтоб сладко
спать в кровати
и видеть
удивительные сны
и где цветет
волшебный старый сад
в нем птицы
с перьями
конечно золотыми
поют такую
радостную песню
что забываешь день
когда родился
и думаешь
что больше не умрешь
и там растут цветы
огромные
с такими лепестками
что больше чем ладонь
у малого ребенка
и шире
крыльев бабочек
летящих над домами
куда-то очень
очень далеко.
. . .
И как же этот мир
похож на море
в нем сила жить
огромна иногда
волной она летит
смеясь на берег
и в пене белой
возникает красота
той сказочной
волшебницей невинной
которой столько лет
как небу солнцу
и белым белым
легким облакам.
. . .
Мне кажется
что я люблю
всю жизнь
и всю ее
как будто бы
и знаю
хотя ведь есть края
где не был
никогда
и страны есть
которых я не видел
но жизнь
я чувствую
как врач
пульс пациента
и слышу я
как бьется
ее сердце
и шум ее дыхания
ловлю
как будто бы
она - моя подруга
и у нас новая
и жаркая любовь.
. . .
И человек порою
расцветает
как аленький цветок
в глухом лесу
и есть в его цветенье
волшебство
красивое и светлое
земное -
вот почему
таким был незаметным
и изредка
по улицам ходил
угрюмой тенью
скучной и обычной
а вот теперь
он словно улетает
на легких крыльях
в чудные края
и снова
возвращается обратно
сияющий
счастливый молодой
как будто ему
бог все дарит в небе
но он об этом
нам не говорит.
. . .
Я никогда не умел вписаться в окружность жизни
как слишком остроугольная геометрическая фигура -
некий издерганный несбыточными мечтами многоугольник
состоящий из одичавших прямых
переломанных временем на мелкие колючие куски...
и от этого я честно страдал и страдаю
каждый миг каждый день каждый вечер
когда уже погашены окна
и становится также темно
как наверно темно на том свете
о котором мы впрочем не знаем
ничего ровным счетом
хотя его страшно -
до дрожи в коленках -
боимся
с самого раннего
самого нежного детства.
. . .
Любовь желанна
но когда
ее и нет совсем
на белом свете
она становится
как будто не нужна
и забываешь ты
и про любовь
как летом мы
забудем зиму
ведь если
все в цвету
какие же морозы
да и наоборот
где в заполярье
солнце
когда метет
зловещая пурга
мы верим в то
что рядом
в самом деле
и если нет любви
то мы - монахи
и богу молимся
безумно по ночам
а если есть любовь
не верим в бога
который ее
строго запретил
и отдамся жарко
нашим ласкам
в таинственном
безумии любви.
. . .
И часто нам
не нравятся музеи
ведь жизнь в них -
мертвая
и вечно под стеклом
как будто ты
на кладбище остался
среди покойников
в своих былых мундирах
лежащих в саркофагах
вечно в ряд…
совсем другое дело -
жизнь ожившая
как в кинофильме
только наяву
ее ты чувствуешь
в стихах поэта
если конечно
он поэт от бога
а не веселый клоун
или грустный
который в рифму
сочиняет что-то
чтоб зрителей
весь вечер развлекать…
в стихах живая жизнь
всегда растет
как маленький цветок
становится огромным
под яркими
лучами солнца
и тянется
к далеким облакам
и лепестками
говорит о счастье
которого
на свете больше нет.
. . .
И откуда я знаю
что летом случится
таинственно…
но ведь знаю
что скоро закончатся
страшные сказки зимы
где упрямые
злые волшебницы
все колдуют
ночами
у белого варева
и приносят в наш мир
много зла
и начнется весна
словно юная повесть
о счастье
в ней не будет конца
и ничто никогда
не закончится
но на смену ей
жаркое лето придет
как большая любовь
и утонет
в своих поцелуях
и ласках
словно в море
с волнами огромными
что летят
на таинственный берег
чудес.
. . .
И не хочу я
жизнь свою
цветами украшать
прилежно
как могилу
или в костюм ее
парадный наряжать
как нового швейцара
у входа
в мир чудес
пусть жизнь останется
девчонкой шаловливой
и буду я ее
по своему любить
смеяться с ней
весенним ясным днем
и целовать ее
украдкой
светлой ночью
и верить что любовь
и в самом деле
мне счастье чудное
когда-то принесет.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1960-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «КОЛЬЦО А», «МОСТЫ» (ГЕРМАНИЯ), «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СЛОВО/ WORD» (НЬЮ-ЙОРК), «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «НОВЫЙ БЕРЕГ» (КОПЕНГАГЕН), «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ» в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
