Воскресенье

Воскресенье

 

I

 

Мучнистый воздух улиц. Треск частот.

Забытая мелодия для бубна.

Свихнувшиеся косточки часов

не видишь, только чувствуешь подспудно,

как чувствуют мечтательный озноб

любовники, размятые в ладошке

ехидного Амура (этот сноб

смеется и заламывает ножки).

 

II

 

Колода излохмаченных дверей

встречает чьи-то острые брючины.

Ты жил, однако вновь архиерей,

прокашлявшись, бормочет про причины;

царапает оплавленный амвон,

глядит в потемки нефа безучастно:

он хочет замолчать и выйти вон,

ведь все это не нужно, все напрасно.

 

III

 

Когда лежишь в кровати в поздний час,

туман глядит из окон близоруко.

Ты жарил яйца, ты забыл про газ,

но – Бог с ним, ведь сама угроза звука,

движения, дыханья до того

тосклива, что не хочется спасенья.

Лежишь, экзаменуя потолок...

Таким и замышлялось Воскресенье.

 

IV

 

Алиса покидает города.

Смонтированы титры. Впрочем, текста

не видно. Коммунальная вода

кидается с натоптанного места

наружу, накрывая тротуар

своей слюняво-ласковой губою.

Потоп. Переиначенный пожар

в отсутствие напившегося Ноя.

 

V

 

Теперь ничто не важно. Нет пути,

идущего, дороги, горизонта,

самой необходимости идти;

ни смысла нет, ни вящего резона

использовать цифирь или слова

для сумрачных пророчеств, для расчета.

В гостиной, под часами, кружева

чернеют в ожидании кого-то.

 

___________

 

* В публикации использована работа Юрия Шведова «White castle»