МОЙ ПУТЬ В ПОЭЗИЮ АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
СЕРГЕЙ НОСОВ
МОЙ ПУТЬ В ПОЭЗИЮ
Свое призвание - писать, посвятить себя «во взрослой жизни» литературному труду - я почувствовал очень рано, еще в школьные годы. Однако, реализовать это свое призвание в действительной жизни оказалось значительно сложнее, чем просто с затаенным восторгом его в себе чувствовать.
Конечно, и стихи я начал писать рано - классе в седьмом. И они неплохо у меня получались для столь юного возраста.
Посещал я и кружок поэзии во дворце пионеров… Но все это было так себе по большому счету - детские увлечения и игры.
А когда я наконец осознал в 17 - 18 лет, что настоящие стихи должны не сводиться к красивому рифмоплетству, а иметь свое лицо.., что у поэта должен быть свой поэтический голос и свой авторский почерк в творчестве ... Создать такую поэзию у меня решительно не получалось.
То выходило «под Блока», то «под Есенина», то «под Маяковского»…, а что-то действительно свое - интонация, образная система, ритмический строй - так и не находилось сколько я над этим не «корпел».
И пришлось про стихи на какое-то время забыть. И это оказалось на самом деле самое лучшее, что я мог тогда придумать - перестать давить на себя самого, перестать мучить себя бесплодными попытками настоящего творчества…
Поэзия должна рождаться сама собой - как Венера из пены морской.
Так со мной и случилось года через два или три. Я даже помню до сих пор этих первые свои удачные стихи.
К тому времени я уже писал и статьи и очерки - в частности, о первых русских славянофилах, Алексее Хомякове, Иване Киреевском, братьях Константине и Иване Аксаковых… Они выходили интересными. Тема была выигрышной, почти незнакомой тогдашнему советскому литературоведению.
А тут еще и стихи - возможность творчества на «ниве поэзии».
И я конечно в созидание стихов погрузился с увлечением.
Близилось окончание Университета.
И стихов и уже опубликованных в научных изданиях статей накопилось немало. И я решил дерзнуть - показать свое творчество уважаемым людям в мире культуры, настоящим знатокам и ценителям большой русской литературы.
И написал два письма - одно письмо академику Дмитрию Сергеевичу Лихачеву и другое письмо Лидии Яковлевне Гинзбург, перед личностью и творчеством которой я тоже преклонялся.
Лидия Яковлевна Гинзбург все таки менее известна ныне чем Дмитрий Сергеевич Лихачев.
Поэтому напомню - близкая знакомая Ахматовой, Шкловского, Эйхенбаума, яркая представительница ленинградской литературной молодежи 1920-х годов, генетически связанной еще со старой, дореволюционной петербургской культурой, впоследствии яркий исследователь классики нашей литературы, автор многих замечательных книг, в том числе и книг очерков и воспоминаний.
И в обоих случаях я получил отклики на своих письма от уважаемых адресатов и приглашение явиться к ним для обстоятельной беседы в домашней обстановке.
Сначала я отправился на квартиру к Дмитрию Сергеевичу Лихачеву. Он жил в моем же районе Ленинграда, на 2-ом Муринском проспекте.
Довелось просто прогуляться до дома Дмитрия Сергеевича пешком.
Конечно, яркие впечатления остались от этой встречи. Уже тогда в 1970-е годы Дмитрий Сергеевич был знаменит… И я вполне отдавал себе отчет в том кто меня принимает - один из светочей нашей культуры в полном смысле этого слова.
Дмитрий Сергеевич меня расхвалил. Его отзывы меня окрылили безусловно. Он прямо сказал, что по его мнению я «человек необыкновенный», что у меня «большой литературный талант» и «большое будущее в литературе.»
Собственно, я мог бы тут и возгордиться.
И я даже попытался было возгордиться, но тут же понял, что у меня это плохо и необоснованно все таки выходит - оставалась неопределенность: ну есть литературный талант, даже большой, допустим, талант… А в чем именно он заключается и как именно его реализовать? Ни мои стихи, ни мои тогдашние статьи шедеврами еще отнюдь не являлись…
И вот в таком и гордом, и озадаченном одновременно состоянии я отправился к Лидии Яковлевне Гинзбург.
Лидия Яковлевна тоже жила совсем недалеко - на том же зеленом, заросшем огромными старыми деревьями разных пород 2-ом Муринском проспекте, в совершенно заставленной книгами однокомнатной квартире.
Она тогда уже была совсем старушкой - сухонькой, небольшого роста интеллигентной старушкой.
И вот ее отзыв сыграл в моем будущем поэтическом творчестве огромную роль.
Статьи мои о славянофилах Лидия Яковлевна очень похвалила - действительно была раскрыта в этих статьях новая и смелая по тому времени тема (в советскую эпоху изучение творчества помещиков-славянофилов, рьяных сторонников Православия и приверженцев особого пути развития России совсем не поощрялось), статьи были написаны живо и ярко, в них были интересные наблюдения и мысли. Это Лидия Яковлевна и отметила.
А вот о стихах она отозвалась так: « Знаете, Сережа, я столько стихов читала и слышала на своем веку… Самых разных стихов, в том числе очень хороших и просто замечательных стихов. Может, у меня уже к старости притупилось восприятие поэзии - перечитала стихи сверх меры и переслушала сверх всякой меры стихи за свою жизнь… Но знаете - у вас безусловно очень хорошие стихи. И я таких очень хороших стихов тоже уже наслушалась в своей жизни. А вот чего-то ошеломляющего, нового, необычного…, что бы встрепенуться душу заставило… Этого я в ваших стихах не увидела. Просто обычные очень хорошие стихи. И все. Может стара уже я стара совсем. Извините Сережа.»
И я сразу понял, признаюсь, что Лидия Яковлевна - совершенно права! С сожалением осознал я это, но очень отчетливо - действительно я писал тогда просто очень хорошие стихи, такие каких много бывает на свете.
Это не Поэзия с большой буквы.
Заниматься просто каким-то сочинительством, более или менее удачным, мне не хотелось. И поэзию я надолго забросил… Почти на десять лет.
Погрузился в историю русской общественной мысли и литературы, защитил как историк кандидатскую диссертацию о первых русских славянофилах в 1982 году. А со следующего года стал работать научным сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы Российской Академии Наук), написал свою первую книгу - о любимом своем тогда поэте и литературном критике Аполлоне Григорьеве.
О поэзии же вроде бы забыл. Но забыл с сожалением - я же все таки чувствовал в себе с детства какую-то поэтическую энергию, энергию и слова и чувства, энергию образного видения мира…. Почему же я ее не могу ярко и по своему выразить в поэзии?
И однажды на отдыхе в Литве задумался о верлибре - вот почему в нашей поэзии он так в целом и не утвердился, а в современной англоязычной и вообще европейской поэзии давно преобладает… Да и японская поэзия легко обходится без рифмы.
И я попробовал сделать несколько пейзажных зарисовок - без рифмы. Показалось - удачно вышло, интересно. И как-то это соответствовало обстановке вокруг - летняя Литва, в пределах тогдашнего СССР почти Запад.
Потом я вроде бы и забыл об этих своих опытах….
Но однажды, уже в Ленинграде, захотелось поиграть вечером с поэтическим словом и одновременно - в лабиринте философских ассоциаций и смыслов…
И просто сами собой родились эти вот строки:
Сегодня утро было особенно нарядным
проходя по комнатам
они теснило тени сомнения
сдувало пыль скорби
и охотно разговаривало со всеми на их языке
окна были широко раскрыты
точнее распахнуты
и за ними
на задумчиво качающихся зеленых ветвях
пели большие желтые птицы покоя
узоры памяти переливались на стенах
и поскрипывающий паркет бытия казался особенно долговечным
лестница сбегала
как скромная белолицая девочка
в густой бормочущий с ветром сад
за которым -
это было отчетливо видно издали -
мускулистый человек
по пояс свешиваясь из окна черной башни
придерживал увесистую стрелку времени
на обнаженном циферблате городских часов.
Я сразу почувствовал, что это - необычно и здорово. И не на кого в русской поэзии не похоже.
Так в поэзии я наконец нашел себя. Это был 1986 год. И мне тогда было уже почти тридцать лет.
Во всей этой истории важно вот что - чтобы найти себя в настоящей поэзии или прозе и сказать в них действительно новое слово, быть в творчестве самим собой и писать при этом действительно ярко надо не только иметь талант и определенный уровень литературной культуры и общей культуры и, тем более, надо не просто владеть художественным словом на должном высоком уровне….
Нужно прежде всего полностью раскрепоститься - ощутить полную внутреннюю свободу… И тогда эта внутренняя свобода, - полная и ошеломляющая, головокружительная и рискованная даже, - сама собой перельется в творчество, оплодотворит ваше творчество и сделает его действительно ярким и необычным.
Тогда и скажут знатоки и многие окружающие вас ценители литературы - это новое слово в нашей литературе.
И ваши литературные мечты сбудутся - почти как в сказке. Может быть даже в одночасье.
Только - если у вас есть талант.
А талант - это не жажда славы и признания. Это ощущение в себе некой энергии образного видения мира - этой энергии трудно дать определение. Но она безусловно сродни божественной энергии или тому, как мы божественную энергию себе представляем и что мы о ней знаем.
Это - энергия демиурга, творящего новые миры. Пусть только в художественном слове.
Может быть, такое определение - и есть самое емкое и точное определение настоящего литературного дарования.
Остальное же все - приложится.
Тут многое зависит конечно, от страны и от эпохи, когда живет художник слова. Но он в состоянии найти свой путь, если он - художник от Бога - в любую эпоху.
Хотя с временем в котором художник живет ему порой приходится и бороться.
«Художник и его время», «Художник слова и читатель» - это уже другие большие темы. И о них можно будет рассказать в следующих очерках.
Сейчас же я попытался правдиво рассказать о том, как довелось мне «открыть себя» в литературе и в поэзии в первую очередь.
И это было отнюдь не так просто.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1960-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), В сборнике «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского( и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Является автором более 11-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
