поэзия
А может взяться мне за прозу?
Ну, там роман или рассказ,
пусть я не ровня виртуозу
литературно длинных фраз.
А если всё же попытаюсь,
пожалуй, я с того начну,
что в предисловии покаюсь,
что я впервые, мол, пишу.
Зато название, какое,
ведь в прозе важно имя дать,
ну, что-то типа там Былое
и Думы после приписать.
И вот исписаны страницы
с утра до вечера аж две
и всю-то ночь мне будет сниться
роман толстенный на столе.
Но через день роман заброшен
и у меня сомнений нет,
что зря в пылу Пегас стреножен,
в душе я всё-таки поэт.
Бывают минуты
и художники топчут картины,
а музыканты сжигают ноты
и режиссёры невыносимы,
поэты в клочья рвут блокноты.
Всё пройдёт и придут минуты:
улыбнётся с картины Мадонна,
как живая скрипка заплачет
и посмотрит поэт удивленно,
и стихами всё обозначит.
Вся наша жизнь одни желания,
от прозаичных до мечты,
лишь аскетизму в оправдание,
бываем, инфантильны мы.
Желания неотвратимые,
а есть случайные вообще,
бывают и недостижимые,
а то, бальзамом на душе.
Желаем то, желаем это,
нам без желания не жить,
простите скромного поэта;
желаю всем стихи дарить.
Много новых персонажей
напросилось мне в блокнот.
Я пишу стихи под стражей,
рядом муза, молча, ждёт.
То, нахмурится с усмешкой,
то, протянет чистый лист,
я, как раб, теперь под слежкой,
но пред совестью я чист.
И не с первого захода
подбираю нужный слог,
но бросаюсь и без брода
в зарифмованный поток.
Муза пот с лица платочком
вытрет мне исподтишка,
впереди еще, мол, ночка,
нам трудиться до утра.
Утром все мои сюжеты
лягут в строчки на листках,
не на всё нашёл ответы,
значит муза на сносях.
