17 - Блокада
Японец бросил на меня отрывистый внимательный взгляд и повернулся к Новиту.
- Да, действительно, во время эмулятивной терапии мы натолкнулись на серьезные преграды. На начальных стадиях эффективность погружения и скорость реакций даже превосходили показатели нормы. У меня сложилось устойчивое впечатление, что хотя пациент и находился в бессознательном состоянии, он оказывал нам некоторое содействие. В моей практике это - очень нетипичный случай. В общем, для работы мы воспользовались стандартными интерфейсами имплантов, проведя предварительные тесты. Изначально медикаментозно был задействован только модулятор суггестии, он позволяет памяти более отчетливо раскрываться в заданном направлении. Ранние воспоминания мистера Бачелора проявлялись и оцифровывались без особого труда. Однако, чем сильнее мы приближались к текущему моменту, тем более сбивчивыми и противоречивыми они становились. Информация о некоторых событиях даже была заведомо ложной. Иногда складывалось впечатление, что это умышленно. И что интересно, при повторных проходах такие воспоминания могли снова меняться.
Лицо фон Краузе выражало крайнюю степень раздраженности. Он нервно крутил большие пальцы сцепленных в замок рук. Кустистые брови словно седые тучи сдвинулись над переносицей.
Терренс продолжал:
- Органических повреждений мозга выявлено не было. По вашей просьбе, мистер Новиту, я сделал дамп ряда общих воспоминаний и на его основе выстроил альтернативный, вспомогательный спектр ассоциаций. Было сформировано ядро матрицы перекрестного взаимодействия. Поверх мы прогнали ряд виртуальных курсов, как вы и предложили. Таким образом, хоть и через интерпретатор, но нам удалось структурировать последующие данные. Вплоть до момента с фиолетовым свечением, который был упомянут мистером Бачелором. И вот здесь мы столкнулись с серьезной проблемой. Психика настолько агрессивно защищала этот участок памяти, что после каждой попытки проникновения пациент уходил в состояние, близкое к коматозному. Сколько попыток было, Любомир, шесть?
Мужчина в медицинской униформе, сидящий рядом с Татьяной, кивнул. Любомир Белич, нейрохирург.
- Я думаю, что прокси-образ обязательно принес бы свои плоды в дальнейшей работе, но началась деструкция и отторжение имплантов. Наш нейрохирург расскажет об этом подробнее.
- Как отторжение?! - зарычал генерал-майор, крепко хлопнув ладонью по столу - Вы в своем уме? И вы об этом молчите? А если эта хрень приведет к заражению? Вы об этом подумали? Почему карантин не введен?
Новиту поспешил успокоить военного:
- Отто, пожалуйста! У нас все на контроле. Проведенные анализы не выявили никакой биологической угрозы. Вдобавок, мы работаем в закрытом режиме, при соблюдении всех необходимых мер безопасности. Волноваться абсолютно не о чем. Наши исследования носят чисто научный характер.
Исследования, значит. Я задумался. А я думал, мы все-таки разбираем причины аварии. Мой взгляд случайно остановился на винтовке одного из охранников. Круглый тисненый логотип с большой буквой Т внутри и надпись, следующая за ним. T-Sec? Трудно было разобрать, но очень похоже на T-Sec. Охранник перевел взгляд на оружие и.. вдруг опустил его. Мне показалось, что он занервничал. Бросил быстрый взгляд на напарника.
Просперо обратился к Беличу:
- Любомир, прошу вас, покороче. Что там у нас произошло с имплантами?
