Утрата доблести
Мой полк сегодня пляшет да поёт
две песни отрешённо, но надрывно.
Я долго потерпаю от нарывов
и голода, которому нет края.
Вот как готовить войско для боёв,
когда умами властвует нейтральность?
Когда же мир обмяк и прокололся?
В Европе, к слову, каждый долбо*б
надмерно жаждет славы полководца.
Без сна и продовольствия у всех
растрачены животные инстинкты.
Ослаблен и нерадостен, и тих ты.
Ты чувствуешь, что силы на исходе.
Никто не верит в пламенный успех.
Наш крах, скажу по правде, нарисован
чернилами в блокнотах лиходеев.
Единственное - хочется успеть
забрать с собой, как минимум, по девять
чужих солдат, и можно - прямо в ад!
На кой, скажите, мучиться под солнцем.
Язык мой основательно просолен
как рыба в накалившейся кадушке.
Язык, к несчастью, нечем промывать.
Всё чаще вырывается "как душно!",
всё реже - озверевшее "за брата!".
Здесь ночью не гуляет плотный мат,
а жизнь уже нелепа и забавна.
Мне снилась полноводная река
и травы, что колышутся на поле.
"Кувшин утраты всё-таки наполнен!" -
кричит один и скалится. Он спятил!
Я слышу очень гулкий перекат,
кричу себе отравленное "спрячь их!",
и падаю не богом - дезертиром.
Шепчу - кому? неведомо! - "рука!",
потом кричу: "Всевышний, где здесь тихо?"
