Совершеннолетние. Глава четвертая
Глава четвертая
В Ленинграде-городе
у Пяти Углов
Получил по морде
Саня Соколов:
Пел немузыкально,
скандалил,-
Ну и, значит, правильно,
что дали.
В Ленинграде-городе -
тишь и благодать!
Где шпана и воры где?
Просто не видать!
Не сравнить с Афинами -
прохладно,
Правда, шведы с финнами,-
ну ладно
Итак, с учебой в ТУ-6 покончено. Последует двухмесячная практика на одном из почтовых ящиков на Шоссе Энтузиастов в районе платформы «Новая». Затем двухнедельный отпуск и постоянная работа в Производственно - экспериментальных мастерских при Московском энергетическом институте. (ПЭМ МЭИ)
Кампания бывших учеников ТУ- 6 в составе: Володя Галкин, Марк Гинзбург, Семен Панин, Лев Серов решили провести семь первых в жизни оплаченных отпускных дней в Ленинграде - городе на Неве. У Володи Галкина в Ленинграде жили родственники, ну а остальные «на авось» решили, что легко устроимся в гостиницу, потому что летний сезон закончен. Дело было в первых числах сентября. Отпускные деньги мы получили уже на постоянном месте работы в ПЭМе. В отделе кадров выдали справки о том, что кампания находится в очередном отпуске. Без такой справки или без командировочного удостоверения в те времена в гостинице не прописывали.
И вот впервые четверка юных отчаянных москвичей отчалили из отчего дома в самостоятельное путешествие в бывшую столицу Российской империи.
Площадь Московского вокзала встретила авантюристов проливным дождем, который через десять минут полностью прекратился и на голубом небе засияло нежаркое ленинградское солнце. Наискосок через площадь от вокзала находилась гостиница «Московская» и вся честна кампания прямой наводкой отправились в гостиницу, чтобы там устроиться на семидневное пребывание в Ленинграде - городе. Пока не спеша переходили площадь, глазея на исторический броневик, с которого приезжих приветствовал Владимир Ильич, их снова накрыл очередной волной проливной дождь. Солнце в мгновение ока пропало. Стало сумрачно и тоскливо на душе.
А вскоре рассеялась и лучезарная надежда на поселение в гостиницу "Московская". На столике администратора красовалась в изящной рамочке убийственная наповал пара слов, не оставляющая ни малейшего шанса: "Мест нет". Простенько и со вкусом в рамочке из багета и золотыми буковками.
Видя юные понурые лица, приятная дама - администратор сочувственно посоветовала обзвонить гостиницы. Телефонные номера гостиниц в рамочке, но гораздо скромней были вывешены на противоположной стене в просторном фойе. Телефонным аппаратом она великодушно разрешила пользоваться. На счастье первый звонок оказался успешным. Серов позвонил в гостиницу «Ленинградская» и спросил:
- Есть ли свободные номера?
На другом конце провода ответили:
- Сколько человек собирается поселиться?
- Трое мужчин,- последовал ответ.
- Раз вас трое мужчин приезжайте, только что освободился трех местный номер. Поторопитесь!
От радости "мужчинки" пляшут и поют! Не везет с погодой, повезло с жильём! Отпустили Галкина к родственникам. Он дал в свою очередь домашний адрес и телефон. Условились, как только устроимся в гостинице сразу же созвонимся. Администратор гостиницы «Московская», слыша наш разговор хитро улыбаясь пожелала удачи и любезно подсказала на каком троллейбусе добраться до гостинцы «Ленинградская».
Минут через двадцать на ленинградском троллейбусе оказались на Исаакиевской площади, куда фасадом выходит гостиница. Все двадцать минут поездки сопровождал ливень, как из ведра и друзья не имели возможности через мутное окно полюбоваться Невским проспектом, по которому проходил маршрут троллейбуса. Окна были залиты потоками, свалившейся с небес воды. Москвичи окунулись в типичную ленинградскую погоду. Питерцам они не завидовали.
Ленинград, который называют северной столицей России до невероятности красивый европейский город, но он также славится своим непредсказуемым и капризным климатом. Большое влияние на климат города имеет его расположение на берегу Финского залива и в относительной близости Северного Ледовитого Океана.
Климат Ленинграда континентальный. Здесь характерно резкое изменение погоды из-за часто сменяющихся воздушных масс, поэтому даже на три дня погоду в Ленинграде предсказать бывает сложно. Ленинград получает небольшое количество естественного солнечного тепла, поэтому влага не успевает испариться. Ежегодно в среднем в городе насчитывается около семидесяти солнечных дней. Чаще в городе стоит пасмурная или облачная погода.
Исаакиевская площадь встретила ослепительным солнцем на ярко синем небе и редкими облачками, разводами луж и сияющим чистотой асфальтом. Вошли в гостиницу, подошли к столику администратора. Поздоровались и сказали, что хотим поселиться у них на несколько дней. И услышали безразличный и спокойный ответ, прозвучавший, как гром средь ясного неба: «Мест нет».
- Этого не может быть! Как же так?!- жалостливо залепетали хором москвичи.
- Двадцать минут назад Вы нас заверили по телефону, что освободился трех местный номер, и обещали нас поселить, - продолжали ныть мужчинки.
- Ах! Да, да, да! Так это вы – мужчины! - расхохоталась администратор, глядя на постные лица мужчин.
- Так бы сразу и сказали, что вы те самые мужчины,- продолжала хихикать администратор, милая пожилая женщина лет тридцати.
- Тань, а Тань, глянь к нам мужчины приехали,- крикнула она кому-то в сторону.
- Ладно, мужчины, давайте ваши документы, номер вас ждет на третьем этаже.
- Так вы уже и работаете, оказывается,- глядя на наши справки с работы об очередном отпуске, продолжала подшучивать над «мужчинками» администратор, которая казалась им по возрасту древней старухой.
Администратор торжественно вручила ключ от номера и пожелала приятно провести отпуск в городе на Неве. Москвичи хмуро кивнули в ответ, открыто веселящейся над ними красивой женщине и потопали на третий этаж по ковровой дорожке в свой номер. На этаже встретила коридорная, которая показала номер и тут же выложила, что эта гостиница, построенная до исторического материализма и называлась тогда «Англетер» и, что летом 1921 года в Советскую Россию приезжала Айседора Дункан. Она жила в этой гостинице «Англетер», а 28 декабря 1925 года в номере пять гостиницы был найден мёртвым поэт Сергей Есенин. Здесь было написано его последнее стихотворение:
До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей,—
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
До сих пор много темных пятен в следствии по делу смерти поэта Есенина.
Здание построено в начале XIX века, в 1845—1846 перестроено по проекту архитектора А. Робена. Во дворе был добавлен четвёртый этаж. Здание использовалось как доходный дом. С 1876 года переоборудовано под гостиницу.
Названия гостиницы неоднократно менялись: поначалу Шмидт-Англия (по фамилии владелицы Терезы Шмидт), затем — просто «Англия», с 1911 по 1919 — «Англетер» ( Англия на французском языке), с 1919 по 1925 — «Интернационал», с 1925 по 1948 — «Англетер», с 1948 — «Ленинградская». До 1924 года в этом здании размещалась английская миссия.
В 1987 году, когда стало известно, что здание гостиницы решено снести, в защиту памятника истории выступила городская общественность. Громкие акции были организованы группой спасения памятников истории и культуры Ленинграда. Несколько дней (с 16 по 18 марта) проходил пикет, группу поддержали многие известные деятели культуры. После того, как власти снесли здание, был организован постоянно действующий пикет; через месяц состоялся митинг «Месяц памяти „Англетера“», собравший около двух тысяч человек.
В 1987 была полностью разобрана и к 1991 году отстроена вновь с сохранением внешнего облика при участии дизайнера Ольги Полицци
После сноса и постройки Англетер была объединена в единый гостиничный комплекс с Асторией. В настоящее время «Англетер» находится под управлением Rocco Forte Hotels.
После того как словоохотливая коридорная средних лет посвятила в некоторые исторические события, она пожелала приятного отдыха и напомнила, осмотрев строго и подозрительно с ног до головы, что гостей в номер можно приводить только до одиннадцати часов вечера и тихо удалилась. Москвичи распаковали нехитрый багаж, разложили и развесили в шкафу сменную одежду и отправились искать буфет, чтобы перекусить с дороги.
Оказалось, что номер пять, где предположительно (достоверной причины смерти поэта нет до сих пор) свел счеты с жизнью Сергей Есенин, оказался на втором этаже почти под их номером. Номер как номер, был заселен. Табличек о том, что в этом номере останавливался Сергей Есенин не было.
Есенин всегда был самый любимый поэт Серова, он знал наизусть почти все его лирические стихи. Когда Серову было лет пятнадцать сестра, купила сборник лирических стихов Есенина. Серов сразу запал на ложащиеся на душу стихи и они запоминались чуть ли не с первого раза. Стихи, которые «проходили» в школе запоминались с известным трудом, но в школьной программе пятидесятых годов о Есенине не было ни строчки. Подруга, зная любовь к поэзии Есенина, подарила Серову на день рождения гипсовый бюстик поэта, который весело взирал с письменного стола. После стихов Есенина потребности изложить, что-либо на бумаге не возникало даже в мыслях полсотни лет.
Решив вопрос с жильём, созвонились с Галкиным и, получив добро, отправились к нему в гости на Васильевский остров. Родственники Галкина радушно встретили, накормили и напоили чаем. Посоветовали с чего начинать знакомство с городом на Неве. Конечно, с Невского проспекта. И в первый же день они отправились прогуляться по Невскому проспекту.
Невский проспект — главная улица Санкт-Петербурга, протянувшаяся на 4,5 км от Адмиралтейства до Александро-Невской лавры. Пересекает реки Мойку (Зелёный мост), канал Грибоедова (Казанский мост), Фонтанку (Аничков мост). Наибольшая ширина составляет шестьдесят метров (у Гостиного двора), наименьшая — двадцать пять метров (у Мойки).
Правая сторона неофициально называется «теневой», левая — «солнечной» (популярное место для прогулок). Участок от площади Восстания до Александро-Невской лавры также неофициально называют Старо-Невским.
На Казанской площади их поразил своим изяществом Казанский собор.
В 1799 Император Павел I провел конкурс на проект Казанского собора, потребовав, чтобы новый храм напоминал римский собор св. Петра. В конкурсе приняли участие П. Гонзаго, Ч. Камерон, Ж. Тома де Томон, однако результатов он так и не дал. Год спустя строительство было поручено сорокалетнему архитектору А. Н. Воронихину, который происходил из крепостных графа А. С. Строганова, известного мецената и президента Академии художеств.
27.VIII.1801 Александр I заложил трехпридельный храм, который возводился целое десятилетие и обошелся казне в 4,7 млн. руб. Его освящение в высочайшем присутствии совершил 15.IХ.1811 митрополит Амвросий.
Законченный перед началом Отечественной войны с Наполеоном, собор стал своеобразным ей памятником, особенно после того как в 1813 в его левом приделе был погребен фельдмаршал кн. М. И. Кутузов-Смоленский. Внутри храма были развешены захваченные у французов знамена, штандарты и ключи от взятых городов, а в 1837 у Невского проспекта торжественно открыты памятники Кутузову и Барклаю, отлитые по модели Б. И. Орловского.
Что удивило Серова, кроме изумительной архитектуры ленинградских зданий и прямых, как выстрел из пушки улиц, это множество «Аптек» . Почему- то «Аптеки» попадались на каждом шагу. Возможно они сохранились с царских времен и их не стали перепрофилировать. В Москве в центре, да и не только аптек днем с огнем не найдешь.
Запомнилось множество «забегаловок» типа московских «Рюмочных». В одно из таких злачных заведений москвичи не выпивки ради, а исключительно в познавательных целях заглянули. Выяснилось, что ленинградские мужики предпочитают пить коньяк или водку не в чистом виде, а обязательно разбавляя.
Коньяк или водку разводили с шампанским в разных пропорциях в зависимости от вкуса и меры потребителя. Русский, как известно, меру знает, лишнее сплюнет. Такой коктейль 50 грамм коньяка и 100 грамм шампанского москвичи продегустировали. Особого удовольствия Серов не испытал. Лучше пить раздельно. Котлеты отдельно-мухи отдельно!
Рядом с Невским проспектом установлен памятник Екатерине на площади Островского. Памятник установлен в честь императрицы Екатерины II в 1873 году по приказу Александра II.
В 1860 г. Академией художеств был объявлен конкурс на сооружение памятника Екатерине II для Царского Села. Одобрение получил проект художника М. О. Микешина. Через год по этому проекту была выполнена модель памятника и отлита из бронзы на заводе Шопена. Модель, отправленная на Всемирную выставку в Лондон, удостоилась медали.
В 1862 г. М.О. Микешин получил непосредственно от Александра II заказ на создание памятника по этой модели. В следующем году петербургский генерал-губернатор князь А. А. Суворов, внук знаменитого полководца обратился к императору с предложением установить памятник в сквере напротив «Александрийского театра в Санкт-Петербурге, в виду Публичной библиотеки, учреждение которой принадлежит мудрой императрице». Микешин составил новый, более значительный по размерам проект, отличный от модели 1861 г. К середине августа 1864 г. новая модель памятника была завершена, получив Высочайшее утверждение.
Гранит разных пород для пьедестала памятника привезли водным путём с Карельского перешейка к набережной Невы у Летнего сада, а оттуда — по специальной переносной железной дороге, изготовленной на заводе Сан-Галли, доставили на место. Одновременно с сооружением памятника шли работы по созданию сквера.
Во время многочисленных прогулок по городу бросилось в глаза, как скромно одевались ленинградцы. Очень и очень неброско. Особенно это заметно в метро, куда москвичи спустились в первый же день. На длинном эскалаторе (метро в Ленинграде самое глубокое) двигалась навстречу серая людская масса. Зрелище унылое, грустное и тягостное. На улице это не бросалось в глаза. Даже в крупных промтоварных магазинах ассортимент товаров не велик, а говорить об импортном ширпотребе вообще не приходится. В Москве в ГУМе, в ЦУМе, в «Пассаже», в районных «Мосторгах» всегда можно было купить одежду и обувь из соцстран и Финляндии.
С Володей договорились, что он утром будет приезжать к в гостиницу, и вместе продолжим осмотр достопримечательностей Ленинграда. Начали осмотр с Исаакиевского собора, который громадой стоял перед окном номера и еще из окна был виден памятник императору Николаю Первому, сидящему на коне лицом к Исаакиевскому собору. Питерцы говорили про этот памятник: «Дурак умного догоняет, да « Исаакий» мешает.» С противоположной стороны Собора стоит памятник Петру Первому - «Медный всадник».
Исаакиевский собор строился по проекту известного архитектора – Огюста Монферрана. Проект утвердил Александр I, курировал Николай I, а строительство завершилось при правлении Александра II. Была проделана сложнейшая работа по вырубке и транспортировке гранита, возведению портиков, опорных пилонов, стен. Стоит упомянуть, что купол собора не каменный или кирпичный, а полностью металлический, выполненный по проекту инженера Ломоновского. Золочение купола проводилось в 1838 –1841 годах методом огневого золочения. От паров ртути, использовавшейся при работе, отравилось и умерло 60 мастеров.
Торжественное освящение прошло 30 мая 1858 года, в день памяти преподобного Исаакия Далматского, в честь чего и получил свое имя – собор преподобного Исаакия Далматского.
После Октябрьской революции из храма изъяты все ценности. В 30-х годах XX века в нем был открыт один из первых антирелигиозных музеев Петербурга и Советской России.
В соборе установлен маятник Фуко. Этот маятник нескольким поколениям людей наглядно доказывал вращение Земли вокруг своей оси. Дело в том, что Земля поворачивается за 1 час примерно на 15 градусов (за сутки на 360). И вот, если подвесить маятник и раскачать его, то он будет качаться в той плоскости, в которой его изначально раскачали. Тогда как в это время Земля вместе с собором и с полом, на котором расчерчены линии - будет поворачиваться.
Высота собора более 100 метров. Он украшен 112 монолитными гранитными колоннами, стены облицованы светло-серым мрамором, а так же большим количеством скульптур и рельефов. Интерьер собора – ярчайший памятник монументальной живописи первой половины 19 века.
Исаакиевский собор один из лучших соборов Европы и России и самых посещаемых музеев Петербурга.
Во время посещения Собора москвичи поднимались по пронумерованной лестнице с 300 ступенями на смотровую площадку на 40 метровой высоте. С высоты птичьего полета отчетливо видны Адмиралтейство, река Нева, Зимний дворец. Рассмотрели сверху крейсер «Аврора» и громадный атомоход «Ленин», который недавно спущен со стапелей верфи и временно находился в городе для показа жителям и туристам.
Через много лет Серова свела судьба с одним из помощников капитана атомохода. Будучи в командировках Серов всегда заходил в один из букинистических магазинов Ленинграда в районе Невского проспекта. В свободное от работы время простаивал около магазина и опрашивал жителей, сдающих книги в букинистический отдел. Если что-то попадало интересное Серов покупал, давая денег больше, чем платили в магазине. Однажды к нему подошел пожилой аккуратно одетый человек и предложил купить несколько книг, которые не приняли в «буках». Серова они тоже не заинтересовали. Он сказал, что интересуется книгами Валентина Пикуля и, если у него есть, он купит и даст хорошую цену. Подумав несколько минут человек сказал, что дома у него есть книга Пикуля «Моодзунд».
- Если состояние книги хорошее, готов её купить, но вначале должен взглянуть,- предупредил Серов
Жил гражданин минут десять хода от магазина и пока шли, подвыпивший товарищ поведал, что он пенсионер, раньше работал помощником капитана атомохода «Ленин». Теперь пристрастился к зеленому змию и потихоньку от родных продает книги из большой библиотеки, которую собирал всю жизнь.
Серов подождал в подъезде минут десять. Бывший мореход вынес за пазухой книгу в приличном состоянии. Серов вручил ему пять рублей, этого хватало на «маму с дочкой», то бишь «пол-литра с четвертинкой». Помощник капитана был счастлив и тотчас отправился в ближайший винный отдел, а Серов довольный сделкой в гостиницу. В Москве книга на рынке стоила не меньше тридцати рублей.
На Невском проспекте напротив Гостиного двора москвичи открыли для себя кофейню, где готовили отличный кофе, лучший в Питере. Во время частых командировок в Ленинград Серов обязательно перед отъездом заходил в эту кофейню и выпивал на последние деньги чашечку кофе, оставляя «пятак» на метро в Москве, чтобы добраться до дома. Однажды к нему подошел интеллигентный мужик, и, распахнув полу своего драпового пальто показал канделябр неописуемой красоты.
- Прошу всего « трояк», горят трубы, нет никаких сил,- тихо проговорил мужик. Увы и ах! У Серова в карманах «торричеллиева пустота». Такой изящной работы канделябры Серов видел только в музеях. Не судьба!
Один из дней москвичи посвятили посещению «Эрмитажа». Даже представить себе не могли, что надо потратить неделю, чтобы составить представление об этом уникальном собрании мировых шедевров. У москвичей эта экскурсия заняла всего один день. Понятно, что по Эрмитажу пронеслись «галопом по Европам» и толком запомнить и выделить что - то Серов не сумел. Единственное запомнились египетские мумии, потому что начали осмотр с этих залов. К тому же в Москве Музей изобразительных искусств имени Пушкина обладает тоже большой коллекцией западных художников, а в этом музее в те времена Серов бывал несколько раз. А в Русский музей не попали из-за нехватки времени. Хотелось больше бывать на улицах города, чтобы посмотреть шедевры архитектуры и многочисленные памятники.
Еще день москвичи провели в Александро-Невской Лавре, чтобы отдать дань уважения великим русским людям, покоящихся на этих кладбищах. На Лазаревском кладбище рядом с могилой Ломоносова случайно обнаружили могилу жены Пушкина под фамилией Ланская.
Один из свободных вечеров решили посвятить посещению ближайшего Дома культуры, где проводились, как и в Москве вечера отдыха с танцами. Один такой Дом культуры, не очень далеко от гостиницы москвичи посетили. Адрес подсказала доброжелательная коридорная этажа в гостинице. Перекусив после городских похождений, вечером молодые люди отправились на танцы. Посмотреть на ленинградцев в упор и себя показать.
Купив билеты, подошли к входным дверям в Дом культуры. Москвичей остановила группа молодых людей с красными повязками на рукаве.
- В чем дело? - недоуменный вопрос.
- Мы не можем пропустить вас на танцы, потому что вы одеты не подобающим образом.
Москвичи оглядели себя. Все нормально. Одеты в приличные костюмы, рубашки новые и чистые, обувь начищена.
- Не понимаем, объясните в чем дело,- повторили свой вопрос.
- На вас нет галстуков. Без галстуков на танцы не пускаем.
Москвичи стали объяснять, что они из Москвы, а идти в гостиницу далеко.
-Так вы из Москвы! Тогда тем более не пропустим,- уперлись и недружелюбные дружинники.
Против лома нет приема. Сплюнув на враждебных дружинников, пришлось идти в гостиницу, чтобы нацепить на шею галстуки в угоду нелепым ленинградским порядкам. Настроение испорчено. Девицы казались не заслуживающими даже малейшего внимания. Однако Марик решился пригласить девицу и не отходил от нее весь вечер, а потом даже отправился провожать домой после танцев.
Серов с Семеном отправились в гостиницу, Галкин поехал к родне. Танцы закончились в десять часов. В двенадцать вечера Марик домой не появился. Позвонили Володе, чтобы проверить, не было ли звонка от Марика. Легли спать, решив, что Марику крупно повезло, и он остался ночевать у новой знакомой. Однако часов в шесть утра «пропащая душа» появилась в номере. Оказалось, что после того как Марик проводил знакомую, не ведая в каком часу разводят мосты, опоздал на несколько минут и пришлось ждать до пяти утра, пока мосты не приведут в рабочее состояние для наземного транспорта. Марик единственный, который наблюдал своими глазами как в Ленинграде мосты сначала разводят, а потом «сводят».
Возвращаться в Москву решили на самолете. До этого никто не летал «самолетами Аэрофлота». Летом 1959 года открыли регулярные рейсы Москва – Ленинград новейшие реактивные лайнеры ТУ – 104.
Билет до Москвы стоил столько же, сколько по железной дороге в купейном вагоне. Однако было преимущество. Время полета около часа и обязательная кормежка в пути, стоимость которой входила в стоимость билета. Серову досталось место у круглого иллюминатора, чем был очень доволен. Раздалась команда «Пристегнуть ремни» и самолет стал выруливать на стартовую дорожку. Из окна самолета было хорошо видно, как где-то далеко внизу уходит из под шасси лайнера бетонная полоса аэродрома.
Момент взлета произошел незаметно и вот москвичи уже попали в сплошную облачность. Через стекло виден густой туман и слышен шум двигателей. В какой - то момент в иллюминатор хлынул поток ослепительного солнечного света. Лайнер пробил облака и летел над ними. Такой неописуемой картины Серов больше в своей жизни не видел, хотя потом летал десятки раз на разных самолетах. Возможно, это было впечатление первого в жизни полета.
Когда он взглянул в окно, то увидел, что под крылом лайнера находятся белоснежные нагромождения из ватных холмов, дюн, причудливо сглаженных гор. Они казались такими плотными, что безумно захотелось по ним выйти и прогуляться. Картина фантастическая и Серов даже не мог представить, что такое может случиться в природе. Смотрел, открыв рот, как завороженный на сказочный зимний пейзаж за окном и очнулся лишь тогда, когда стюардесса, красавица из киношной жизни, принесла обед, в который входили двести грамм красного вина. Это был сюрприз. Только успели оприходовать обильный обед, как подошло время начать самолету снижение в аэропорту Шереметьево.
Небо над Москвой безоблачное и можно было при подлете и заходе на посадку хорошо разглядеть Ленинградское и Дмитровское шоссе, по которым двигались игрушечные авто. Четко просматривалась прямая линия железной дороги Москва – Ленинград. Колхозные поля строгой прямоугольной формы, различались по цвету. Кое- где урожай был уже убран, а где- то картофельные поля еще предстояло убрать. Если смотреть сверху, то на Земле идеальный порядок. Квадратики, прямоугольники, овалы озер, ползущие по земле причудливые змейки рек. Деревеньки с прямыми улицами и кругом леса, леса, леса и между ними правильной формы сердцу близкие, любимые до кома в горле подмосковные поля и пастбища.
Точно по расписанию лайнер совершил посадку в международном аэропорту Шереметьево. Закончилось недельное путешествие юных москвичей в славный град Петра. Впереди трудовые будни и совершеннолетие...
Что москвичу — батон, то питерцу — булка
Между Москвой и Санкт-Петербургом — не только расстояние в 651 километр. Между двумя крупнейшими городами — извечный спор о том, какой из них культурней, интеллигентней и образованней. И множество различий. В Москве нечетные номера домов приходятся на левую сторону улицы (если встать лицом в сторону их возрастания), а в Питере — наоборот.
Когда начинают рассуждать о языковых различиях между Питером и Москвой, в первую очередь приводят такие примеры.
Граница между тротуаром и проезжей частью в Петербурге зовётся русским словом «поребрик», москвичи предпочитают французский «бордюр». Главный вход в дом в Москве именуется «подъезд», а вот в Северной Пальмире – «парадное». Отдельно стоящий высотный дом по-московски «башня», а по-питерски «точка».
В Питере вы можете купить мясо, обжаренное на вертеле, но это будет «шаверма», а не «шаурма», как в Москве. И не из курицы, а из куры. И на гарнир будет «греча», а не «гречка». Ну, а закусывать всё это питерец будет булкой, но не сладким мучным изделием, как мог бы подумать москвич, а тем, что москвичи называют «белый хлеб», «батон». У питерцев хлеб только одной масти – чёрный. Супы московские хозяйки разливают по тарелкам половниками, а питерские – поварёшками. Слово «солянка» в Москве означает второе блюдо, а в Питере – первое. Тушат овощи москвички в утятнице или гусятнице, а петербуржанки – в латке.
Погасшая и выброшенная на землю сигарета именуется в Питере «хабарик», а в Москве – «бычок» или "чинарик". Тонкий свитерок под пиджак в Москве именуется «водолазка», наверное, потому, что его водолазы любят надевать под свой гидронепроницаемый костюм. Питерцы же носят «бадлоны».
Или возьмите слово «очечник». В Питере его не поймут. А москвичам, имеющим проблемы со зрением, оно хорошо знакомо — так в столице называют футляр для очков.
На ступеньке у дверей автобуса москвичи ездят редко в Питере постоянно — это самое обыденное дело.
Место стоянки и обслуживания трамваев в Москве - депо, в Питере - парк.
Сзади на городском транспорте пишут предупреждение в Москве «занос — 2 метра», в Питере «вынос — 2 метра»
Конечная остановка наземного транспорта в Москве: круг, в Питере - кольцо.
Изнаночная сторона одежды в Москве: изнанка, в Питере - левая сторона.
Одноразовая полиэтиленовая сумка в Москве: пакет, в Питере – мешок.
Узкий высокий кухонный шкаф в Москве: колонка, в Питере - пенал.
В магазине развесной товар просят в Москве завесить, в Питере - взвесить
Единица колбасных изделий в Москве: батон, в Питере – палка.
Обжаренное в масле колечко из сдобного теста в Москве: пончик, в Питере – пышка.
Густой бульон, с мясом охлаждённый до состояния желе в Москве: холодец, в Питере - студень.
Мелкий уличный хулиган в Москве: шпана, в Питере гопник.
В поликлинике к врачу дают в Москве талон, в Питере – номерок.
Торговые точки тоже именуются по-разному: москвичи предпочитают называть малые магазинчики «палатками», а питерцы – «ларьками». Стирают карандашные записи питерцы резинками, а москвичи – ластиками. Болтают москвичи по мобиле или мобильнику, а вот жители Петербурга – по трубе или трубке. В метро москвичи заходят по проездному, а питерцы – по карточке. Когда счёт денег идёт на тысячи, москвичи употребляют слово «штука», а вот питерцы меряют деньги на вес – тоннами. В Москве навесная дорога именуется «эстакада», а в северной столице – «виадук».
Откроем четырехтомный академический Словарь русского языка и увидим, что там поребриком назван «выступ, окаймляющий край тротуара, дороги и т. п.» А бордюр означает «полосу, которой окаймляются края ткани, обоев и т. п.» Кто прав?» С другой стороны, упомянутый толковый словарь составляли питерские филологи, поэтому удивляться не стоит. Также не стоит удивляться, если при чтении американского романа вместо привычного «бордюр» вы увидите «поребрик». Это всего лишь означает, что переводчик был из Санкт-Петербурга. А скорее — из Ленинграда.
«Ма-а-асква — ба-а-альшая ка-а-апейка», — такая поговорка-дразнилка была в ходу… нет, не у питерцев, а у самих москвичей, которые всегда могли посмеяться над собой. Сейчас она ушла в небытие, но жителей двух столиц все равно можно отличить по фонетическим особенностям их речи. «Са-па-ги», — скажет москвич при просьбе назвать традиционную кожаную обувь с высоким голенищем. «Съ-па-ги», — произнесет питерец. Более рубленая и «механическая» речь петербуржцев похожа на ряд северо-великорусских говоров, и ничего странного в этом нет — город исторически рос и заселялся в окружении окающих губерний. (Скажем, житель Вятки вообще сказал бы «со-по-ги».) Правда, оканье в Северной столице не прижилось.
«Все-таки произносительная норма формируется за счет образованных слоев общества, и в светских кругах Санкт-Петербурга оканье не допускалось, оно считается неприличным. Следует обратить внимание на другое отличие — ритмику слова. В Москве типичной произносительной нормой считается резкий контраст между первым предударным и остальными неударными слогами. В этом заключается пресловутая московская тягучесть. Произнося слово «потому», москвич скажет «п-та-а-аму», а питерец — «пъ-та-му». Ритмическая модель отличается распределением времени и качественных характеристик слогов.
Есть еще одно речевое различие: у москвичей и питерцев разный частотный диапазон. У нас он несколько шире. Если попросить жителей двух столиц произнести одну и ту же фразу и замерить частотные характеристики их речи, то выяснится, что у москвича максимум этого показателя придется на 180 Гц, а у питерца — на 150. Проще говоря, московский язык более мелодичен и богат интонациями.
Наконец, два великих русских города различаются чувством юмора. Если москвич похохочет над анекдотом, то питерец может просто сказать: «Смешно». Сам город располагает к большей серьезности. Поэтому питерцы менее смешливы, более сдержанны, и они меньше поддаются на провокации.
Приход во власть «питерской команды» и ее непосредственная связь с органами госбезопасности породили новую волну анекдотов.
«Алло, вам звонят из Санкт-Петербурга». — «Ну, зачем так сразу пугать?»
Или такой. Питерец гуляет по Арбату. К нему подходит милиционер и требует показать документы. Тот удивляется: «А что, разве с Владимиром Владимировичем что-нибудь случилось?»
Питерцы, как и москвичи, любят посмеяться над пафосом. Не только в Первопрестольной молва награждает забавными прозвищами помпезные памятники и здания. «Как на площади комод, на комоде бегемот», — говорят питерцы о памятнике Александру III
Разумеется, народный юмор не мог обойти вниманием и нынешний юбилей: «Что такое оптимизм по-питерски? Пережить 300-летие Петербурга и не дожить до 400-летия».
Памятник Барклаю де Толли на Казанской площади питерцы ласково называют «Болтает, да и только».
Анекдоты в тему
Москвичи о питерцах
На Ленинградском вокзале столицы люди в штатском встречают приезжих: «Вы родом из Петербурга? Читать умеете? Хорошо, пойдете в правительство».
Питерцы о москвичах
— Ой, а вы, наверное, питерец?
— Да, а как вы догадались?
— Ну, место мне уступили.
— А вы, наверное, москвичка?
— Точно. Как вы поняли?
— Даже, спасибо, не сказали.
Питерцы всегда раздражены, когда показывают по телевизору, в кино или на фото Москва-реку. «Создается впечатление, что это широкая полноводная река вроде Невы, а на самом деле «Переплюйка», - возмущаются жители города на Неве.
Ещё несколько интересных наблюдений: Санкт-Петербург – гладкий, как блин. Есть несколько горок, и те на окраинах. Москва же, как известно, стоит на семи холмах. И, например, с Воробьёвых гор можно пол-Москвы увидеть.
В Питер съезжается в основном российский Север, в Москву едут со всех краёв необъятной страны. Среди петербуржцев преобладают блондины, Москва же – вотчина брюнетов. Натуральные блондины в Москве – большая редкость.
Петербург за всю свою историю четырежды сменил названия (Санкт-Петербург – Петроград – Ленинград – Санкт-Петербург), Москва же всегда была Москвой. Нева, в отличие от Москвы-реки, является рекой судоходной, и поэтому в Петербурге есть такое чудо, как разводные мосты. Санкт-Петербург гораздо севернее Москвы, и в июне мы можем наблюдать там белые ночи. В Москве гораздо больше автомобилей, и в часы пик они выстраиваются в гигантские пробки, в Питере трафик более скромный, и пробки не такие большие.
В Москве в десятки раз больше милиции. При этом в Москве самая высокая по стране преступность. А ещё в Москве огромное количество власти – постоянно можно наблюдать, как кортежи с мигалками устраивают многокилометровые пробки. В Петербурге кортежи – большая редкость. И милиции в Северной столице намного меньше, зато больше моряков, ведь Питер – приморский город.
Люди, побывавшие в обеих столицах, отмечают, что петербуржцы более доброжелательны и культурны, но зато у москвичей больше развита деловая хватка, и они более практичны. Москвичи предпочитают расплачиваться банковскими карточками, петербуржцы – старой доброй наличкой. Кстати, о наличке: оба города изображены на современных российских деньгах. На 50-ти рублёвой купюре изображена стрелка Васильевского острова, а на 100-рублёвой – московский Большой театр. А раньше, ещё с хрущёвских времён, на деньгах изображались только виды московского Кремля.
