Камышовая бухта
(Из Цикла "Тропинками отрочества")
Надо заниматься - тем, что - лучше получается, (а - от недостатка тем, - мне как-то, - совсем не скучается), и если Вам ещё не надоело - воспоминанья эти мои читать, - то, с Вашего разрешения, - буду я их - продолжать…
Между бухтами Казачьей и Голубой, - неширокий перешеек, такой, Гераклийского полуострова, где развалины 35-й береговой батареи, за ней - маяк, несколько городков войсковых частей, бывший аэродром. Гераклийский полуостров, наряду с Фиолентом, был - сплошной Запретной Зоной, (опутанной колючей проволокой от проникновения посторонних), царством – военных… Перед всем этим, - мало ещё обжитая Камышёвая бухта с рыбсовхозом, - наполовину заросшая камышом. На другом берегу которой, располагались: - танкодром, там день и ночь занимались упражнениями по вождению своих «плавунов» ПТ-76, танкисты, чуть - дальше, - общевойсковых стрельбищ, директрисы, где тренировались морские пехотинцы. Вот - и все достопримечательности этих мест (больше - ничего не видать, окрест…)
Родитель мой, (служил взводным-ванькой), очередное назначение получая, (в основном, в пределах Сибири-Алтая), ехал к новому месту службы - с семьёй, (с - моей мамкой и мной), о своей квартире, - даже - и не мечтая…
Это было 7 лет* назад: У очередной нашей квартирной хозяйки, – потолок протекал, и мокрое пятно на нём, напоминало мне формой своей - огромного паука! (По - началу, страшил он меня!) Маму свою, я - настолько любил, что не мог без неё - ни дня, и как то, ей - вслед, идущей в туалет, - так в окно кулачком колотил, что даже - стекло разбил! Погреб у нашей хозяйки был - во дворе, и когда мама полезла в него за молоком, я - голяком бросился по снегу за ней - …босиком! Сидящий на цепи здоровенный Рекс, спросонок - что - к чему, - не разобрал, легко меня на лету поймал, и с силой захлопнув огромную пасть, ногу прокусил мне насквозь - своим жёлтым длинным клыком! От - воплей моих, - всем стало плохо, а мой папа, придя с работы, когда об этом узнал, из - ПээМа своего, - чуть было, его - не расстрелял…
В память - о случае том, навсегда мне остался - шрам, но тёплых чувств - к собакам, я - не растерял! Семь лет с - тех пор минуло, но, несмотря на это, - что-то меня к ним тянуло: насекомым-собакам-пернатым и земноводным. Из - всех насекомых, - легче всего приручить - богомола: дашь ему муху, - он (преодолев, от своей поимки, - стресс) - тут же - из рук, начав с головы, на глазах у всех, её – съест, а после трапезы, - никуда уже не уползает-не улетает, вертит треугольной своей головой, - ждёт, - как бы - ещё кого-нибудь сожрать - на халяву...
Когда уже громыхнул - на всю страну линкор «Новороссийск», отец отслужив, - на родной Севастополь сменил Алтайский Бийск, и - маялись долго мы - без своего жилья. В памяти остались - коммунальные кухни, с их - примусами-керогазами, чадящими керосиновым смрадом смешанным с тяжелым запахом выварок - с грудами замоченного белья. По - окраинам ещё стояли руины - без крыш-окон-дверей, напоминая о зверских бомбёжках, -цивилизованных диких зверей…
Долго мы ждали, и, наконец – дождались: - новую квартиру в новом доме нам дали, правда, в - несусветной дали, - бухте Камышёвой, к тому времени - там уже стояли две пятиэтажных хрущёвки в голой степи (сбоку – припёку), с табличкой: «ул. Пролетарская №23» Нам - под номером 32, - угловая квартира (с северной стороны) досталась, стена - насквозь зимой промерзала (мощности сельской котельной - на дом не хватало), но - всё же, квартира – своя, - не коммунальная!) Вода - тонкой струйкой вытекала из крана, (правда, - лишь, - по утрам и вечерам, - по два часа), всегда заканчиваясь, рано…
Запах не высохшей краски и алебастра, мелких строительных недоделок – масса, нам говорили - о том, что – действительно, - новую квартиру в новом доме мы получили! Но - на весь наш посёлок, всего - один клуб, где можно фильм посмотреть, да - бухта, заросшая вся, камышом, и - танков, на том берегу, круговерть, - не на что больше, - здесь, в голой степи - глядеть…Репродуктора - на стене, чёрный круг, вот и – все, из всех доступных тогда здесь, - развлекух…
Глядя - в заледенелое окно, в унынии, - как перекати-поле со своими собратьями - наперегонки, по голой степи, северным ветром гонимые, - мимо проносятся, я представлял - как - хорошо в городе ныне - друзьями моими, их - развесёлые (с - санками-гулянками) зимние каникулы, - проводятся…
Выйдя из дома за хлебом, увидел - в сугробе за соседним домом, съёжившийся серый комочек, (замерзающий воробьишко), засунул его - в пальтишко под мышку, и - ходу в магазин поскорей,
(он был уже рядом, - "Товары повседневного спроса", на весь посёлок, - один). Положил на одну из батарей, но мой воробей, уже почти не дышал, и - дыханьем своим, его я отогревал, под взгляды сочувственные, продавщицы, и - от радости, чуть не заплакал, когда услыхал, что его сердчишко - снова стучится! – Обрадованный, заспешил я домой с ожившей, спасённой, с моей помощью птицей! Но - обратной дороги, он не перенёс, видно - очень уж сильно, замёрз…
Как-то мне поведала мать, что я в раннем детстве, был юным натуралистом, - так любил собирать всяких - букашек-кузнечиков-бабочек, и с ними играть, (пока - могли те, дышать), а однажды принёс …тарантула в спичечном коробке! Отец увидал - и …оторопел, но быстро нашёлся: - "А ну-ка, сынок,
покажи, - что ты там нам приволок? Подойди поближе, не бойся!" и резко ударил по тыльной стороне, доверительно протянутой ладони моей с пауком… Мой, горячо любимый паучок, сделав в воздухе сальто, шлёпнулся на пол, - где и почил, под папиным сапогом… Сколько же, - рёву было потом!…
*Отсчёт времени ведётся - от даты описываемого в повествовании, события.
(Продолжение следует)
