День приезда день отъзда один день
Скажи мне правду, атаман, зачем тебе моя любовь?
Когда по свету льётся кровь не до любви - она обман.
Скажи мне правду, атаман, я одного тебя люблю,
Скажи скорей, а то убьют, скажи мне правду, атаман.
1990 год. В советском государстве что-то пошло не так с подачи Вашингтонского обкома и страна вступила в последний год перестройки и гласности. В Москве открылся первый в СССР ресторан Макдональдс на Пушкинской площади. В Советском Союзе массовый переход на хозрасчет и самоокупаемость предприятий, организаций и проектных институтов. Хозяйственные нововведения не обошли стороной и девяносто восемь проектных институтов Агропрома России, разбросанных от Магадана до Калининграда. Созданная в Москве Ассоциация проектных организаций, возглавила массовое движение.
В любых починах случается Лидер, таким институтом, посчитавшим себя готовым перейти на хозрасчет стал Ростовский институт «Севкавнипиагропром», который официально прислал в Ассоциацию на рассмотрение План мероприятий по переходу на хозрасчет.
В столице по этому поводу создана министерская Комиссия из четырех специалистов Ассоциации и Агропрома России. Две женщины одна интересней другой и два зажигательных мужчины среднего возраста. Возглавил Комиссию начальник планового отдела Ассоциации Свиблов Лев Григорьевич. Командировка рассчитана на пять дней. День приезда, день отъезда один день. Цель командировки комплексная проверка финансовой и хозяйственной деятельности Ростовского Института. Самыми широкими полномочиями наделён Председатель Комиссии. От его доброй воли и единоличной подписи в акте будет зависеть получит Институт хозяйственную самостоятельность или останется в финансовой зависимости от Москвы, которая будет командовать, что можно строить, а что ни-ни, размер премии, который сможет максимально получать директор института и сколько разрешено платить проектировщикам и много других жизненно важных хозяйственных вопросов.
На вокзале славного города Ростова – на - Дону Комиссию встретили директор Института, главный инженер и начальник планового отдела. На новеньком микроавтобусе РАФ довезли до гостиницы в центре Ростова по пути показывая и рассказывая о своем замечательном городе-папе.
Директор постарался поселить комиссию в лучшую гостиницу Ростова 90-х годов, забронировав заранее номера. Гостиница «Московская» находилась на Большой Садовой улице недалеко от Городского парка. На первом этаже гостиницы обосновался самый популярный ресторан с тем же названием. Задача руководства Института состояла в том, чтобы максимально плотно опекать всех членов Комиссии и в первую очередь её Председателя. Завтраки и обеды устроены Дирекцией бесплатно в столовой института. При желании можно и поужинать на халяву, но все члены Комиссии трудились в разных кабинетах на разных этажах самостоятельно по своим направлениям и могут заканчивать работу в разное время и поэтому совместные ужины не получались. Увы, халява на ужин не проходила!
Свиблову было по-человечески понятно приподнятое настроение членов Комиссии. Все они впервые вырвались в знаменитый град Ростов – папу, как говорится «на волю, в пампасы», и поэтому установил команде режим наибольшего благоприятствования. По простому - гуляй, Вася от рубля и выше!
За три месяца до предстоящей поездки, Свиблов около месяца единолично и плодотворно работал в командировке в Ростовском институте, помогая словом и ещё больше делом разрабатывать и внедрять новые Положения о переходе на хозрасчет. Нынешняя командировка станет, по сути, проверкой тех мероприятий, которые он разработал с Руководством института три месяца назад. Положительное решение судьбы института было предрешено. Осталось соблюсти формальности, поскольку в составе Комиссии вошла Бухгалтер от Агропрома России, вышестоящей организации, которая могла иметь и изложить на бумаге особое мнение, что впрочем значения иметь не будет.
В производственных и плановых делах московский Бухгалтер не разбиралась, занималась в бухгалтерии проверкой сведений о дебете с кредитом. Чернобровая, кареглазая казачка Главный бухгалтер института, имеющая богатый опыт встречать всевозможные проверочные комиссии из министерства, райкома, налоговых органов, Комитета народного контроля приняла чиновницу из Агропрома России под плотную индивидуальную опеку. В футболе это называется прессинг по всему полю.
С первых часов Свиблов завел твердый распорядок рабочего дня. По жизни Свиблов придерживался девиза, что "порядок освобождает мысль" правилу следуя неукоснительно. Зануда! Следовать порядку до мелочей у него остался из деревенского детства от деда Председателя колхоза, почитателя Плеханова и мудрых греков.
После легкого завтрака в буфете гостиницы члены Комиссии собирались в холле первого этажа и дожидались микроавтобуса из института. В Институте после второго, за счет института,сытного завтрака в кабинете, который был выделен Председателю комиссии утром проводилась «пятиминутка». Свиблов ставил каждому члену комиссии конкретную письменную задачу на текущий день и принимал устные доклады, что было сделано за предыдущий день.
Члены Комиссии были Свиблову до командировки в Ростов знакомы «шапочно», здравствуйте и до свидания, кроме одной, которая выделялась в Ассоциации молодостью и особой привлекательностью. Это была активный профсоюзный деятель Ольга Петровна. На безымянном пальце правой руки профлидера красовалось обручальное кольцо - знак утраты перспектив для мужчин. Сей напоминающий восклицательный знак сразу отметил наблюдательный Свиблов.
Когда в Москве Свиблову давал рекомендации начальник отдела, где работала Ольга Петровна, то сурово подчеркнул, что в командировку замужняя женщина отправляется в первый раз, и чтобы Свиблов оберегал первую красавицу Ассоциации. Правда, не поведал «мудрец из Оклахомы», как надо оберегать молодую красавицу мужику в расцвете сил, когда он бьет копытом и свободен, как свежий ветер в поле.
Ольга Петровна тридцатилетняя замужняя дама с каштановой короткой стрижкой, с двумя малолетними девочками. Муж офицер-технический работник по связи с Лубянки. Выглядела женщина моложе своих лет и Свиблов даже не поверил, что у дамы могут быть двое детей при такой стройной спортивной фигуре и зажигательных коленях.
Полгода назад Свиблова пригласили работать в создаваемую Ассоциацию проектных организаций при Агропроме России, он не сразу решился на этот рискованный шаг. Девяносто восемь проектных институтов были разбросаны на Востоке от Магадана, Петропавловска на Камчатке и Владивостока до Калининграда на Западе России.
Руководитель Ассоциации интриговал тем, что при желании Свиблов сможет посмотреть Россию – матушку за государственный счёт, можно будет оформить командировку в любой город, к тому же подписывать командировочные расходы прерогатива Свиблова, так как и бухгалтерия и плановый отдел Ассоциации будут в его руках, а своя рука - владыка!
Директор Московского института «Роснипиагропром» Можайцев, где до этого десять лет работал Свиблов заместителем директора по экономике, отпускал толкового работника неохотно. Свиблов в средине восьмидесятых годов сделал организационный переворот среди проектных организаций Агропрома России. Он предложил ликвидировать специализированные отделы и создать комплексные мастерские, где начальник единолично будет отвечать за конечный результат, то есть поступление денежных средств за рабочий проект на расчетный счет института. В институте на это внедрение потребовалось около двух лет трудной и изнурительной борьбы, зато результаты были потрясающие. Можайцев величал своего заместителя по экономике «наш Абалкин». Был такой на слуху академик, который надеялся привязать капиталистический рынок к плановому социализму.
Свиблов не лез далеко в теоретические дебри экономической науки. Его цель проста, как штыковая лопата заставить руководителя мастерской и его главных инженеров проекта(ГИПов) вертеться, как белка в колесе и не сваливать выколачивание денег с заказчика на плановый и смежные отделы.
После ликвидации специализированных отделов и внедрения новой системы премирования Свиблов со своим экономическим аппаратом, стал жить припеваючи, кум Королю и сват Министру. Земля полнится слухами и поехали в Москву, соображающие головой плановики со всей России перенимать опыт дающий реальные премиальные деньги и, в том числе, в свой личный карман, а как известно "своя веревка ближе к шее".
Прекрасно зная, что Свиблов терпеть не может чиновничьей работы, Можайцев напутствовал его: «Погуляй, порезвись, дорогой товарищ! Твоё насиженное кресло будет тебя ждать ровно год, имей это в виду, и желаю удачи!»
Нечто подсознательное толкало Свиблова в неизвестность, какая - то таинственная сила, когда он соглашался на перевод в Ассоциацию. Должностной оклад такой же, правда, больше премии, но и минусов больше.
Совершенно не привык Свиблов к своеобразному стилю работы в чиновничьем коллективе и тамошней "подковёрной суеты". Там, как правило, работали люди, пристроенные «по большому блату» и имеющие завышенные амбиции на которых не сделаешь «топ ногой», как в своем родном институте, где он был по сути вторым лицом.
Руководителя Ассоциации, которого перевели из директоров одного из институтов города Калинин, Свиблов знал не слишком хорошо. На брудершафт, как со своим директором водку "Абсолют" не пил.
Кто-то неведомый тащил с невероятной силой, упирающегося рогом Свиблова и он оказался, в конце - концов, в положении, как в том анекдоте про петуха, который бежит за курицей и размышляет: «Если не догоню, то разогреюсь!» А Свиблов размышлял: «Покатаюсь по Руси, когда ещё в жизни удастся на халяву совершать познавательно-развлекательные поездки». Одна из таких увлекательных поездок состоялась в город Ростов на Дону.
