Интересно 121, 1, 120, 2, 119, 3.
Интересно
121, 1, 120,2, 119, 3.
ПЕТЕРБУРГСКИЙ МОТИВ!
Голубев Сергей
Финский кофе
На шведском подносе,
"Дневное шоу",
Звучащее в доме...
Марина Капуро,
Дэвид Кортни,
Виктор Лушин
Где-то в Нью-Йорке...
Петербургский мотив!
ОБЩАЯ ОЦЕНКА 3.2
НЕИЗБЫВНОЕ
Эл
…И пока я здесь натираю осень пчелиным воском,
И купаю ботинки в холодном золоте фонарей,
Ты распускаешь свитер. Жаль, каким бы он ни был жёстким,
Он пришёлся как раз по размеру моей хандре.
Расстилается ночь по холмистой щеке столичной,
Крупной вязкой плетётся меланжевый блеск Днепра;
Окунуться в него, остыть, потускнеть, забыть, что
Мы – десертная ложь с вензелями фамильного серебра...
Бесконечная ночь, неизбывнее всех осенних,
Собирает в подол остатки былых стихий –
Страстный пыл, звёздный прах… Отслужи по ним, как священник,
Город мой, облачась в предрассветную епитрахиль.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА
5.22
ДВОРЫ-КОЛОДЦЫ ПЕТЕРБУРГА... (ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИЗБЫТОК)
Фурсин Олег
Наполненные мистикой дворы-колодцы Петербурга,
Где гулкий шаг прохожего обвенчан с тишиной…
Несочинённые здесь ставят пьесы драматурга,
Распятого на шумных площадях безумною толпой…
Сюда приходит утром отдохнуть от суеты тревога,
А суета неспешно бродит рука об руку с Судьбой.
И немотОй убитая душа всё просит с Богом диалога,
Толпы неправедная ярость здесь укутана мольбой…
Завязка таинства здесь спорит с парадоксом эпилога,
Ноктюрн заведомо фальшивит с водосточною трубой*.
Долой орущую толпу. Да здравствует избыток монолога!
Да… это всё абсурд и бред поэта из мистерии неземной…
А вы могли бы?
***
ОБЩАЯ ОЦЕНКА
3.28
КЁНИГСБЕРГ
Kaibē
К тебе – не возвращаются. Сюда –
как пращур из пучины вод на сушу –
стремятся, чтобы вникнуть, разгадать
смущённые мерцаньем тайны души.
Игра контрастов: стёкла и бетон,
пылающие взгляды светофоров...
Всебожье, осенённое крестом.
Вся явь – как бред готических соборов,
вонзивших пальцы в тяжкий свод небес –
угрюмых птиц, забывших вкус полёта,
врастающих в асфальт под Леты плеск:
глухих, немых – но всё-таки не мёртвых,
не сломленных...
И Клио торжество
несут над миром взмыленные кони:
старинной сказки злое волшебство,
брусчатка, что Петра и Канта помнит,
дыханье ночи – сквозь погожий день,
сквозь зелень крон, лучи и волны жара...
И Гофмана изломанная тень,
задумавшись, идёт по тротуару,
заглядывает в лица – и в глазах
прохожих узнаёт своих героев...
Речных туманов вьюжная лоза
живых и мёртвых листьями укроет,
смешает сны в сияющую взвесь,
булгаковской иглой войдёт под рёбра...
Сбежав, уехав – я останусь здесь.
Ты – как проклятье.
Как любовь – до гроба.
И сердце зачарованно молчит,
боясь разрушить наважденье стуком.
Замшелых стен фасетные зрачки,
провалы окон, тонких веток руки,
что с трепетом проводят по лицу –
отчаянно стремясь в меня поверить...
Гранит – в довесок к трону и венцу,
крест королей, в седую вечность двери –
ты снишься – снам...
И времени река
несёт к порогу будущего лета
мой город, заблудившийся в веках –
приют солдат, безумцев и поэтов.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА
5.16
ЭТО БЫЛО НЕ СО МНОЙ
Алексей Апрелин
Ночной прохладой город дышит
и в сонной дымке спит туман;
никто сейчас меня не слышит,
наверно, это всё-таки обман.
Брожу по улице пустой, один,
ловлю шагами серый тротуар:
кафе, аптека, или магазин,
и яркий свет от фар.
Гоняет ветер тень уныло,
звезда мерцает за спиной,
в просторах сна остыла –
она, укутав небо пеленой.
Дома’ застыли молчаливо,
стоят задумчиво, стеной;
и всё же, где-то это было,
но было, это не со мной.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА
3.36
ПОЭЗИЯ БРОДИТ ПО СТАРОЙ МОСКВЕ...
Ларионов Михаил
***
Поэзия бродит по старой Москве...
Вспорхнув из проёмов чердачных окошек,
Кружит с голубями в густой синеве,
Печалится с криками брошенных кошек,
Тихонько ступает по давней Москве,
Теряя дворы, адреса, переулки.
То гладит бомжа по седой голове,
То кормит воробушков мякотью булки,
То, вмиг обгоняя потоки машин,
Летит в запустенье полей подмосковных,
То тихо коснётся усталой души
Простым языком колоколен церковных.
Как ей объяснить, что прошли времена
классических рифм и великих поэтов,
Что в мире чужом никому не нужна
Чудесная, добрая странница эта?
Уходит эпоха. Сжимается круг,
И давит бульвары удавкой бетонной.
А голос её мне представится вдруг
Как слёзный, безудержный стон похоронный.
Добра и любви путеводный маяк!
Безвременья серость тебе не по силам...
Пятном на заборе — заморское " f...k",
И застят рассвет небоскрёбы уныло.
ОБЩАЯ ОЦЕНКА
5.03
