Я не знаю, найду ли хорошие
Я не знаю, найду ли хорошие
Для тебя для одной я слова.
Иль писать с полуслова вновь брошу я,
Как бывало не раз и не два.
И не знаю, смогу ли ответить
На упреки, которые шлешь,
Потому что во всем белом свете
Ты одна до сих пор не поймешь:
Коль солдат целовал любимую
На прощанье в бездонность очей,
Значит, лето и зиму предлинную
Все мечты его только о ней.
И не верь, что грубеет мальчишка,
Облачившись в солдатский наряд,
Потому что в руках вместо книжки
Закрепленный за ним автомат.
И хотелось спросить бы при случае
У вас всех, кто остался без нас,
И кого там сомнения мучают:
Не с другой ли он там, ловелас?
И кто сделал уж вывод поспешный
И, не думая, строчит письмо:
"Тяжело без тебя мне, сердешной,
А тебе там совсем все равно..."
И кто пишет, при этом стараясь
Побольней сделать парню в х/б:
"Ты прости, я совсем молодая.
Жить хочу и т.п. и т.д."
Вы смогли бы мечтать о далеком
И прекрасном из всей этой зги,
Если вам, вот таким недалеким;
Письмецом ошарашат мозги?
Вы смогли бы, полночи промучаясь
Над таким вот, к примеру, письмом,
Утром снова портянку вонючую
Намотать по команде "Подъем!"
Чтобы мерить при всех атрибутах
Дни, недели, и месяц, и год,
Лишь бы только дождаться минуты
Той, что каждый два года ждет?
Вы смогли бы обиду неправды
Подчинить слову краткому "Есть!"
Ну, а в случае, если уж надо,
На "губе" отстоять свою честь?
И вопросов таких очень много,
Как морщинок на зыбкой воде.
Мы решим их, не надо тревоги.
Только вот что - мальчишек в х/б
Обижать вы не смейте, слышите?
Надо верить, надеяться, ждать,
Помня то, что вы из дому пишете,
А ему ведь в казарме читать.
1971 г.
Для тебя для одной я слова.
Иль писать с полуслова вновь брошу я,
Как бывало не раз и не два.
И не знаю, смогу ли ответить
На упреки, которые шлешь,
Потому что во всем белом свете
Ты одна до сих пор не поймешь:
Коль солдат целовал любимую
На прощанье в бездонность очей,
Значит, лето и зиму предлинную
Все мечты его только о ней.
И не верь, что грубеет мальчишка,
Облачившись в солдатский наряд,
Потому что в руках вместо книжки
Закрепленный за ним автомат.
И хотелось спросить бы при случае
У вас всех, кто остался без нас,
И кого там сомнения мучают:
Не с другой ли он там, ловелас?
И кто сделал уж вывод поспешный
И, не думая, строчит письмо:
"Тяжело без тебя мне, сердешной,
А тебе там совсем все равно..."
И кто пишет, при этом стараясь
Побольней сделать парню в х/б:
"Ты прости, я совсем молодая.
Жить хочу и т.п. и т.д."
Вы смогли бы мечтать о далеком
И прекрасном из всей этой зги,
Если вам, вот таким недалеким;
Письмецом ошарашат мозги?
Вы смогли бы, полночи промучаясь
Над таким вот, к примеру, письмом,
Утром снова портянку вонючую
Намотать по команде "Подъем!"
Чтобы мерить при всех атрибутах
Дни, недели, и месяц, и год,
Лишь бы только дождаться минуты
Той, что каждый два года ждет?
Вы смогли бы обиду неправды
Подчинить слову краткому "Есть!"
Ну, а в случае, если уж надо,
На "губе" отстоять свою честь?
И вопросов таких очень много,
Как морщинок на зыбкой воде.
Мы решим их, не надо тревоги.
Только вот что - мальчишек в х/б
Обижать вы не смейте, слышите?
Надо верить, надеяться, ждать,
Помня то, что вы из дому пишете,
А ему ведь в казарме читать.
1971 г.
