Посвящение Гофману

Помнишь то Рождество,

Когда ты, Дроссельмейер, был в здравом уме?

И творил волшебство:

Удивить детвору ты один лишь умел…

 

Но пробили часы,

Для двоих запустили обратный отсчет.

И больнее осы

Жалит душу возможный печальный исход.

 

Подросла. Расцвела,

В темно-синих глазах томно плещется Рейн,

Кудри — словно смола.

На глазах исчезает имбирный глинтвейн.

 

«О, Марихен, Мари!..»

Ты впервые напился до «синих мышей».

Посмотри, посмотри,

Напугал пьяным видом толпу малышей.

 

Грезы принял за явь,

Пять мальчишек приставил к мышам в караул.

Ствол еловый обняв,

Средь сластей и раскрытых подарков уснул.

 

И во сне том росла,

В потолок упираясь, косматая ель…

«Ты со мной, ты — пришла!..»

В синей бархатной мгле растворяется хмель.

 

«Ты пришла, ты — со мной!»

Эта сладость касания пламенных уст

Вмиг прогнала покой…

За окном фейерверк. Ты лишаешься чувств.

 

Наваждение. Бред.

На рассвете из дома сбежал чародей.

Больше выхода нет,

Как топить в алкоголе тоску серых дней.

 

Но не пряный глинтвейн

Наполняет твои вечера. Горький шнапс

Захватил думы в плен,

И влюбленному сердцу устроил коллапс…

 

Ночь. Зима. Рождество.

У кровати стоит на коленях Мари.

Вот и все волшебство.

…Лишь мерцают, как звезды в ночи фонари…