СВИРИСТЕЛИ+

СВИРИСТЕЛИ+
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СВИРИСТЕЛЬ
 
Стынет лунный остов. Звёзды как монисто.
Правлю за погостом к елям серебристым.
Настом под полозья мне простор расстелен.
В чаще грянусь оземь — стану свиристелем.
Сок ядрён у клёнов. Плачет за овином,
Январём калёна, сладкая калина.
Полетим ватагой от рябин к омелам
Хвастаться отвагой воробьям несмелым.
 
В дом войду с мороза, обожжённый стужей:
— Что ты сразу в слёзы?! Или муж не нужен?
Растопляй-ка печку да звени ухватом.
Жизнь моя — копейка, незамысловата...
Вот бы стать богатым, хватким да весёлым,
Бражничать по хатам да гулять по сёлам.
Путь давно накатан. Надоело, братцы!
Может, нам со сватом на разбой податься?
 
Эх, посвиристелим! Сват — весёлый парень.
Бором запустелым с дамой едет барин.
Засапожник выну: — Поделись-ка лаской!
На сугробе стынут капли крови барской.
Из-под старой ели леший смотрит сумно:
— Что ж не пожалели, братцы, толстосума?
— Спьяну — лютый зверь я. На руки плесни-ка!
На крови созреет во бору брусника...
 
... Жалко, выдал случай.
Сват считал, что леший.
Сват — мужик везучий, он давно повешен.
— Спой, кандальный, что ли?
— Мы своё отпели...
Не поют в неволе боле свиристели.
 
 
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВАРНАК
 
За стеной острога — злая зелень мая.
Дальняя дорога, сторона глухая.
Дикая природа — сопки да маньчжуры.
Тигры ночью бродят над рекой-Амуром.
Кончилась Россия — ни полей, ни пашен.
Скован, обессилен, сам себе я страшен.
С высоты утёсной в рек разливы — махом!
Грянуться бы оземь, обернуться птахой...
 
Смолоду любил я буйное веселье.
Дали мне бы крылья — глупым свиристелем
Я летал бы пьяным, спал да куролесил —
Сыт хмельным дурманом, тароват да весел.
Дружно, хоть несладко, жили мы с Натальей —
Семерых по лавкам завести мечтали,
Силы не жалея, промышлял извозом.
Зря дружил со сватом, вечно нетверёзым.
 
Сват мой был отчаян, слыл в селе смутьяном.
Барина случайно мы убили спьяну,
И — как заводилу — свата в петлю сразу.
Выжил я насилу, каторгой наказан.
Молод да приметен, приучился к нарам —
Кандалы да плети в каторгах недаром.
Много было спето песен под метели...
За зимою лето — годы полетели.
 
Разорвал мне душу журавлиный клёкот —
Никому не нужен я в краю далёком,
Сердце беспокоят криком птичьи стаи,
Изошёл тоскою по родным местам я.
Изревись белугой — дело не поправишь.
Ночь — моя подруга, а туман — товарищ.
Спите, караулы! Путь я выбрал долгий —
С берегов Амура по лесам до Волги.
 
... Вот село родное. На Покров — пороша.
Волком серым вою — дом давно заброшен.
По погосту тщетно я брожу, как пьяный.
Холмик неприметный позарос бурьяном.
Как жилось ей, милой, кто ж теперь узнает?
Увела в могилу лихоманка злая.
Головой качает леший из-под ели:
— Ты пошто в печали?
— Всё просвиристелил...
 
В тягости да скверне жить ещё так долго!
Мне б хоть каплю веры — я пошёл бы к Богу.
Я, виной измучен, в монастырь подался б...
Всё-таки везучим сват мой оказался.
Шепчет он, неладен:
— Жить — себе дороже!
Через балку в хате перекинь-ка вожжи.
В петлю, как Иуда — враз, и полетели!..
 
... Поживём покуда. Вожжи-то — истлели.
 
 
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КОЛДУН
 
Жил в селе у нас колдун старый.
Застудившись, заболел — помер.
Хоронили — проезжал барин.
Застрелился! Вот такой номер.
Растворились горьких бед хляби.
Что ни день, то на погост свежих
мертвецов везут под вой бабий.
Со двора теперь мужик реже...
Я за прошлые грехи отбыл,
да живу всё бобылём — в поле
без души спины не гну. Вот бы
Бог прибрал меня скорей, что ли.
 
Постучались старики, сивы:
"Хватит боле горевать вдовам!
Забери у колдуна силу,
выручай — стань колдуном новым.
Не прижился ты у нас — умный,
за плечами у тебя нары,
ты смурно на баб глядишь, сумно.
А для девок, ты, поди, старый...
Ну, помрёшь — невелико дело!
Пал, народною нуждой пронят.
Так что, парень, приступай смело,
дед извёлся — из земли стонет..."
 
Долго ль, коротко ль — дела принял,
переехал к старику в хату.
Залечил чужой козе вымя,
насушил за лето куль мяты.
Укрепил авторитет прочно,
что не так — смотрю дурным глазом.
Пару раз навёл в селе порчу —
научились уважать разом.
Наслаждаюсь тишиной. Счастье!
Отчего я раньше был мрачен?
Удивительно одно — часто
выть ночами на луну начал.
 
А повоешь — так с души камень!
Сват, подлец, не бередит рану.
... И барчук прощает — тот самый,
что зарезан был в бору спьяну...