Не бывал
Никогда не бывал я в Стамбуле,
Не топтал в Эмиратах травы,
Не свистели пиратские пули
Возле буйной моей головы.
Не имел я ни яхты, ни брига,
Ярко-алых не шил парусов,
Под печальную музыку Грига
Не грустил у каминных часов
Мне неведомы джунгли Вьетнама
И с Калькуттою я не знаком.
На Тибете не ждал меня лама,
Чтоб поведать о чем-то таком...
Я не видел пекинских кварталов
И меня не встречал Тегеран,
По Багдаду не брел я устало,
Не читал по-арабски Коран.
С минарета меня муэдзины
На молитву не звали спешить,
Там короткие, теплые зимы -
Значит можно без шубы прожить.
Шум с утра на восточном базаре,
Всюду слышится крик зазывал,
Но не мне музыкант на дутаре
В чайхане тихо грусть навевал.
Из бескрайних песков, как из ада,
Караван не привел я ничей,
Не дарила мне Шехерезада
Сказку тысячи с лишним ночей.
Не меня там народ прославляет
И, казалось бы, что сожалеть?
Только что-то в душе заставляет
О несбывшемся сердце болеть.
Не топтал в Эмиратах травы,
Не свистели пиратские пули
Возле буйной моей головы.
Не имел я ни яхты, ни брига,
Ярко-алых не шил парусов,
Под печальную музыку Грига
Не грустил у каминных часов
Мне неведомы джунгли Вьетнама
И с Калькуттою я не знаком.
На Тибете не ждал меня лама,
Чтоб поведать о чем-то таком...
Я не видел пекинских кварталов
И меня не встречал Тегеран,
По Багдаду не брел я устало,
Не читал по-арабски Коран.
С минарета меня муэдзины
На молитву не звали спешить,
Там короткие, теплые зимы -
Значит можно без шубы прожить.
Шум с утра на восточном базаре,
Всюду слышится крик зазывал,
Но не мне музыкант на дутаре
В чайхане тихо грусть навевал.
Из бескрайних песков, как из ада,
Караван не привел я ничей,
Не дарила мне Шехерезада
Сказку тысячи с лишним ночей.
Не меня там народ прославляет
И, казалось бы, что сожалеть?
Только что-то в душе заставляет
О несбывшемся сердце болеть.