Публикации в Литературно-дискуссионном журнале «Писатель. XXI век», 2019, №01(42)
литературно-дискуссионный журнал при академии русской словесности им Г. Р. Державина «Писатель. XXI век», 2019, №01(42)
Иберийская бабочка
Почти не касаясь, длить замирание..Губы жаждой поить,Падая блаженно друг в друга...
Мой Карфаген, Касаясь крыльями ковчега,Насколько близко можно приблизиться?!
Хищно раскрывались, но не давались цветы в руки.Раны шафрана отцветали детскими словами.
Немного ларго...Медленно, как «Павана», касаюсь тебя,
Иберийская бабочка в ночи блаженных ирисов.
Если мы выберемся отсюда живыми, я буду считать нас прощенными.
Склоняюсь над тобой, чтобы проводить тебя в сон нежности.
Хронология сновидений на твоих губах...
Золотое сечение, свечение логоса, еще не проронившего ни звука...
Приручаю тебя, приручаешь меня к своему вдоху и выдоху...
Говорю тебе слова, которых никогда еще не было в языке смертных.
Говорю тебя.Я занесу тебя белым в свою строку...
Пока мы не станем совершенным кинжалом...
Контур минора в пальцах,Амфилады воздуха,
Вино причащения двух сумасшествий...
Касаясь ладонью перелётного... танцуй,
Растрачивая молчанием властным нашу уязвимость нежностью.
Преданный этой возможности изменяться,
Затянусь паузой…Нам больше не нужно пустовать...
Что - то написано в воздухе.Танцуй, моя белая госпожа,
Моё святейшество,Моё высочество...Приглашение на казнь принято
Обладающие,Облетающие страницы наших лиц,Сбитые нотами Равновесия тесноты,
Белым платьем украсят присутствие…Невесомость моя
В преддверии наших откровений приобретает совершенство
В самых горячих источниках Таем.
Неровно вырванная страница - моё несовершенное дитя.
Фавны хранят ощущения нескончаемости в травах Вероны...
Все стихи - это один стих,Все ветви - это одно дерево,
Все слова - это одно Слово - Перевоплощение вечности,
Любовь к послевкусию...Плыви по словам - моим диким и нежным зверям –
Отпущенным на свободу пальцам…Иберийская бабочка, Карфаген пал.
Импасто обнаженной нежности
«…уйду. А птица будет петь, как пела»
Х.Р.Хименес.
Скошенная трава,Птицы Хименеса.Ребро отданное,
Отпусти тетиву, не медли,В сепию выцветающих дней
,Тоньше оккамы,Тут, где любое слово может окраситься любым цветом.
Воплощенная нежность осенней листвы,
Спелый звук мелодекломаций последних яблок.
На моей коже выжгли нежно «Амен»... твои глаза.
Пентатоника букв...
Вчитывалось в меня, как в слово, небо... Запнулось...
Синевой ища нотный знак продления звучания,
И стихи зимы, как разрез без наркоза, полетели.
Кесарю - кесарево.Богу - богово.
Перечитают твою молитву.Страница N... и уже не смогут датировать тебя.
Ищу в тебе стихи,Делю их с птицами.
Бестелесная пауза,Взрывной темперамент,
Падшие осенние виконты 20 лет спустя....
Обрушивается к ногам неистовство красок,
И движется перо.И у строки иной наклон…
Пообещай,Распуская в гортани безупречное отражение,
В амфитеатре, где заканчиваются истоки небес,
Импасто обнаженной нежности к упавшему листу.
Чакона ре минор... партита...Боготворить твои ключицы пальцами...
На грани пореза о касание.Фа-но трепета...Изгибы тел...
Тонкий вкус цветка папоротника,Который цветёт раз в жизни.
И говорит небо:Вот шиповника пушистые косточки...
Распуститесь по утру оба В сытый осенний воздух,
Где поэзия - не повод,А хрупкое качание.
Где в небо опадают лепестки
Моя утонченная фабула, измеряя собой расставания.
Мы встречались с тобой в изящном воздухе,
В капризном лаке Страдивари, в день, когда рождалась скрипка,
Владельцев обретая и теряя, словно была не инструмент.
Октавы выстоялись...Губительный узор...
В прохладу храма звук плывет, и руки удлиняются и тени,
И струны изгибаются и звук... Укрой на перелете сердце,
Оно играет не по нотам... себя.
И кармином выводит инициалы в воздухе,
И раскрывается свод... Лоно... Близость...
Алтарная симметрия.О, эта разделенная любовь,
Что сладкой остротой скользит сквозь нас...
Не знаю, как теперь тебя назвать...
О, не смотри, как раскрывается творенье - ты ослепнешь,
Не будешь знать, как снова по земле ходить...
Лети, моё глубокое моленье туда, где в небо опадают лепестки,
Там корни крови. Бессонница закрытых глаз Гомера.
Просыпав из ладоней алый трепет,
Белым анапестом касаться и ласкать тебя…
Тончайшее Захлестывает,
Разрезая пласт живой тверди,
Оставляя отпечатки босых слов на песке...
Не знаю, кто я... но буду жить в бутонах, снах цветов,
Траве, что под косою упадет, твоих глазах, руках, губах,
И в каждой ноте, словно я не инструмент, а что-то боле.
И долгой ночью в затемненное окно
Сорвусь стихами выдыхать тебя...
Предсердьем выдыхать бумажные цветы,
Мной разрисованные буквами созвездий.
Расставленные руки ливня
Вновь ловят наготу твоей воды...
Испятнанные нотами и вслух следы фракталов.
Мы слишком горячи, в нас тают зимы...
Запретный трепет нашей нежности и страсти.
Когда мы замолкаем, тишина передаёт нас ,
Встав на обрыв реки, как на причастье.
Помнишь,
Как скрипка целовала твои ладони, уносившие ее в вечность...
Помнишь, как строки целовали твои ладони...
Помнишь, как киты выбрасывались на берег,
Кровью крича голубой.
Нас слишком много для любви
Как ты нашла меня, любовь моя,
ведь меня не было в этом мире?!
Хором сегодня листья, хором сегодня строки
Облетают, как спелые, с ветвей
Под покровом тысячелетних небес,
Словно кто - то разомкнул уста
И молится тишиной в тесной одежде.
Канун или канон..?
У нот нет правил, эти правила созданы этим миром.
Нарушают фонетику пентакли капель...
Девы отворяют врата девственному снегу,
Пытаясь уместить в себе строки Эдды.
Следуют за её телом всполохи.
Касаюсь начала волны твоей...
Качаюсь… словно вступил в лодку невозвратимости.
Хочу обжечь тебя навсегда,
Хочу насладиться твоим мгновением... хочу насладить тебя.
Раковина Наутилуса...
Поэзия рождается из недр себе подобных…
Но как важно иметь позади себя время,
Где на пределе памяти вечного
Переходишь в предвиденье.
Родословная слов -
Пуля со смещенным центром тяжести,
Тональность во искупление неизбежности,
Смертельность, что прописана на ладонях Бога
Вечной линией жизни.
Выпавшие из гнезда небес чтобы понять смысл жизни.
По обе стороны наших глаз одни и те же слова,
И это равновесие!
Секунда всегда одна - первая и последняя.
Камерный переход читающего построчное - жажда.
Вы слышите в себе эту жажду... вы, касающиеся образов слов.
О, сколько нас, Эдда, приходило исповедоваться тебе жизнью!
Хором сегодня строки исполняют свои обязанности,
Гением выданные в путь.
Записные книжки богемы -Вы високосны!
Между двумя равноденствиями - голоса и строки, страсти и нежности.
Слогами слов оплачем мы огненные прикосновения Неба.
Эдда, не опускай своих глаз,
Любящие губы можешь растратить...
Это катарсис будущих слов…
Импринты Бога опускаются на землю...
Эдда, красной сангиной сегодня своевольные жесты мои...
Нас слишком много для любви.
Зажги же пламя вслед моих молитв!
*Эдда - в значении "поэзия, поэтика".
Ладанно
Музыка разворачивает свитки последних трав,
И вторит горлу Тот, кто пишется с заглавной.
Так нас проживают, смотрят на нас... ждут травами.
Ветер шиповника уже готов уйти.
Ладанно... войти на исповедь к терновым нимбам.
Кровь забудется, опускаясь в травы,
Срывая пригвожденных, вырвется из уст шелестом слово.
Слушаю её губы.
Наклон времени, что исписан шепотом...
Создавая ритуалы последним выжившим Богам,
Извлекая из слов, рук, платья её единственность...
Оттенками мёда вязь букв,
Только одним прикосновением к коже...
Жажда двух древних морей,
Ритуал коронации, где
Привкусом сандала звучание стиха белого...
Медлит, словно вспоминает строки...
Это рискованное безумие -
Вскрыть нашу страсть бритвой оккамы.
Трепетный росчерк твоего платья на ветру.
Твои глаза - капля пьянящего бренди.
На изменчивой воде рисовать
Флейты твоих ключиц...
Незаконченные слова твоего тела -
Заговоренные стихи моей крови.
К сожалению здесь только часть публикации т.к. формат статьи не позволяет разместить текст полностью.
Полную версию можно скачать на сайте журнала
