Остановлюсь перед Невой...

ПРИЗВАНИЕ В ЛЮБВИ (2008 - книга)

 

 

х х х

 

Остановлюсь перед Невой

Невольно.

Красиво... Сразу с головой...

Не больно...

 

А грузовик не подойдёт –

Препятствий масса:

Водитель знаки подаёт...

Тошнит от мяса...

 

И хлорофос – какой конфуз –

Краснеть знакомых:

Возложит венчик профсоюз

От насекомых.

 

Верёвка? Бритва? Люминал?

Назло желанью

Белохалатный персонал

Вернёт к жеванью.

 

И чёрный клюв не долбанёт,

Чтоб точкой – рана.

Поскольку снят железный гнёт

Как фильм - с экрана.

 

Ночами на смерть номерки

Дают в ОРУДе.

Неблагородны и мелки

Её орудья.

 

Одна отрада – блеск Невы,

И тот – отрава...

И крикнуть некому, увы,

Вдогонку «Браво!»

 

Взасос не балуйся, Нева –

Губа не дура.

О, жизнь и смерть – слова, слова...

Литература...

 

 

И. З.

х х х

 

Вдвоём на палубе пустой.

На перекрёстке струй и молний.

Ещё мгновение постой...

Спасибо. Хватит. Взгляд запомнил

Себя в тебе. И этот свет

Со всех сторон...

Капкан.

Свобода.

Парнас.

Голгофа.

Мокрый бред.

И скрип речного тихохода.

Где наши мальчики? Увы...

Хотя имеет ли значенье,

Что страсть поклонников Невы –

Её державное теченье.

Не дай-то Бог сойти с ума,

Перехлестнуть через перила...

Смотрю. Завидую. Сама

Не раз об этом говорила.

Себе.

И царствовала тишь –

Ползите, подданные, к трону...

...Какому гению ты мстишь,

С тебя сорвавшему корону?

Помилуй, Бог – вселился бес,

Воды – раскрюченным кореньям!

О, этот ливень!

Этот блеск!

Гранит зарёван озареньем!

О, танец молний!

Хохот жертв!

Да не обманешь (где уж нам уж...)

И так надломлен взлётный жест –

Что хоть за Хаустова замуж...

Смотрю.

Сочувствую.

Сама

Вздыхала, прячась за ресницы:

Один (всего...) сошёл с ума,

Другой грозится утопиться...

Не мне рассказывай. Не мне.

Не заливай – весь город залит.

Топиться – нам, и то в вине,

В ночном буфете на вокзале.

Платить по счёту нам с тобой

За весь тираж, хотя чуть живы:

И ты - свою размножив боль,

И я – помножив на чужие.

И жизни течь.

И ливням лить.

И строки скрестятся, блистая.

Нам целый мир не поделить,

Но светит палуба пустая...

 

 

х х х

 

Нет, не взовьюсь – уже не та игра –

Себе назло с транзитным прощелыгой.

Переломлюсь над речкой или книгой,

Не отличая завтра от вчера.

Линяют связкой зайцев ползунки,

Притянутые за уши к верёвке.

Две божии, в отточиях, коровки

Знакомятся с угодьями руки.

Поблескивает куполом редис.

В песке искрится лунная порода.

И в нимбе пыли велосипедист

Выскальзывает из-за поворота.

Какой покой на радость старикам,

Приятелям – не раз очарованья

И на прохладцу разочарованья.

И на погибель – юным мотылькам:

Ишь, подлетают к самому лицу...

(Так безобидна ламповая бледность)

Ах, молочка бы мальчикам за вредность,

А не стальную бритву на пыльцу...

Ах, всё ещё любима эта роль:

Нещадно жалить, мысленно жалея,

Пока шалят, испуганно шалея,

Переходя с барахтанья на кроль...

О, как мой рыцарь нежно угловат.

О, сколько мы ростков ещё затопчем,

И отомстим нечаянно за то, в чём

Никто и никогда не виноват...

 

 

х х х

 

...Ему бы девочку на шаре

Земном, потерянную, хрупкую,

Светящуюся под скорлупкою,

Что все, взгянув, не продышали.

Тебе бы – негра. Ей – художника.

Музею – общую картинку.

Провинциальному ботинку –

Паркет взамен песка и дождика...

 

 

х х х

 

Мотивчик бедовый, которому впору гитара,

Откуда ты выплыл, куда ты меня поведёшь?

Все клавиши ныли, дрожали и ждали удара

И на тебе - дождь,

серебристый берёзовый дождь!

Размыты афиши. С комедией склеена драма.

Колючий озноб обдаёт как внезапный восторг.

Оступишься в ночь –

как темна оркестровая яма

До взмаха пера, по которому – свет и простор!

Перо и бумага. И полночь. И вздутые вены.

И сон по заказу под музыку издалека...

И нет ощущенья болезненной стыдной замены –

Единство и выдох: бумага, перо и рука...

И как я могу уподобить труду и заводу

Рассеянный свет, озаряющий в сад - огород!

Казалось бы, рифма должна ограничить свободу,

Но всё оказалось, как в зеркале – наоборот...

 

 

х х х

 

Чтобы вызвать духов из темноты,

Надо пальцы по столу раскидать...

Так на стыке мускулов и мечты

Ниспадает музыки благодать.

Небо – звуков родина? Или плоть?

Что превыше нас? Или что в груди?

В огороде этом не прополоть.

Намахать руками, нагородить...

Всё сплелось и спелось, плодонося.

Облаков ромашковый аромат...

Чем ты было, солнце, до нас вися?

И какой тебя надкусил примат?

Первобытность наших дремучих чувств.

Наших тел надломленных – тяга ввысь.

Я ещё когда-нибудь получусь

По ночному шёпоту «появись»...

Не душком с небес, посуливших рай,

А листом на стол, выпрямляясь в рост.

Бей, судьба, без правил,

без нот играй,

Если ниже пояса –

выше звёзд!

 

Фото Алексея Кузнецова