Непутёвый. Глава вторая - Кикимора 2

Я отчётливо видел Комуна внутри этой желейной массы, но ни капли за него не беспокоился. А что ему сделается? Он неуязвим, в отличии от меня.

Слизню хватило секунды чтобы определить несъедобность чёрта и он злобно выплюнул его в меня. Он не промахнулся. Попав Комуном мне в живот, сбил меня с ног.

Я покатился по грязи, сжавшись от боли. Шар снова полетел в меня. Я собрал всю боль плескающеюся в животе и выдохнул её навстречу слизняку.

Знатно его проняло! Прямо в полёте шар превратился в бесформенную амёбу и упал рядом со мной.

Зажав Комуна в руке, я вскочил на ноги. Слизняк продолжал корчится в грязи. Покрутив головой и увидев запримеченное ранее дерево, не спеша и пошатываясь, я побрёл к нему.

Мощный пинок под зад поднял меня на пару метров над болотом и, изогнувшись буквой 'с' животом вперёд, я полетел к дереву.

Задница онемела от удара, а ноги безвольно повисли. Я всё же как-то умудрился развернутся в полёте на сто восемьдесят градусов, желая посмотреть, что за великан меня пнул. Но никакого великана там не было. Слизняк по-прежнему трепыхался там где и был, но вот метрах в пяти позади него по траве катилось с десяток желейных шаров. Причём покрупнее того, с которым я вступил в схватку.

Я приземлился точно под деревом и, извиваясь змеёй, прижался к нему спиной. Залезть наверх я бы всё равно не смог - ноги не хотели слушаться. Выставив перед собой Комуна, я с ужасом смотрел на стремительно приближающиеся шары.

Дерево за моей спиной зашевелилось и в следующее мгновение с чавкающим звуком вылезло из болота, встав на свою корневую систему, как на ноги. Этакий деревянный осьминог, или многоног, корней у дерева было гораздо больше восьми.

Меня начало слегка трясти, а челюсть отвисла до пупа.

'Куда я, чёрт побери, попал? Меня здесь точно сожрут!' - запульсировала в голове паника.

Но дерево меня жрать не собиралось, по крайней мере, пока. Нависнув надо мною, словно закрывая от слизняков, оно яростно хлестало по шарам своими корнями, расшвыривая их и разрубая на части.

Через пару минут всё закончилось. Вокруг лежали только разрубленные на мелкие части слизняки. Дерево неспешно собирало ошмётки корнями и сваливало их в яму под собой.

Закончив сбор своего урожая, он уселось сверху кучи оплетя её корнями и медленно погружаясь в болото. Ещё минут через десять оно окончательно уселось и приняло прежний вид полузасохшего деревца.

Мои задницу и ноги немного отпустило и я поднялся с земли, задумчиво разглядывая окрестности. Подобные деревья виднелись повсюду, на более-менее одинаковом расстоянии друг от друга. Чётко разграниченные охотничьи угодья.

Слизняков нигде не было видно, как и того кто наградил меня могучим спасительным пинком. Ладно, с этим разберёмся позже...

Я снова присел, упёршись спиной в дерево, и прикрыл глаза. Надо подремать чуток. Силы были на исходе, а возле дерева, будем надеяться, мне ничего не угрожает.

Вторые сутки я перебежками от дерева к дереву двигался по болоту. Сильно хотелось пить. Жажда была так сильна, что я даже не чувствовал голода. Я всерьёз задумывался напиться из мелких луж, что периодически попадались на пути, и моему здравомыслию было всё труднее гнать эту идею из головы.

Двигался я на восход солнца. А почему бы и нет? Всё равно куда идти, лишь бы не по кругу.

Каждый раз перед рывком к очередному дереву я внимательно осматривал траву на предмет прячущихся слизняков. И только убедившись в их отсутствии, бежал с зажатым в руке, на манер дубинки, Комуном.

Маленькие змейки и ящерки время от времени мелькали под ногами. Присев под чёрти каким по счёту деревом я снял ветровку и, растянув её парусом, сел в засаду. Буду ловить змею, надо поесть, других вариантов нет. Разве что лечь и помереть.

Внезапно я ощутил на себе чужое внимание. Это как лёгкий ветерок налетевший внезапно и я повернул голову ему на встречу.

Метрах в десяти от меня, на безопасном расстоянии от дерева, слегка подрагивая, замер прозрачный шар. Этот индивидуум быль побольше видимых мною ранее и достигал полутора метров в диаметре.

'Ну вот, припёрся!' - неприятной горечью мелькнула мысль.

Скорее из озорства, а не ожидая результата, я выдохнул в него вопрос приправленный любопытством: 'Чего тебе?'.

Шар слегка задрожал и прислал мне его обратно.

Я задумался. Общался ли он со мной, или просто зеркально отразил послание? Какова его степень разумности? Надо попробовать пообщаться с помощью образов.

Я, как можно чётче, представил себе ручей с прозрачной водой и послал этот образ в сторону слизня, прикрепив к нему намерение и желание. Что-то вроде 'Хочу туда попасть'.

Шар пару секунд поколыхался и я уловил его ответ: 'Иди за мной'.

Нет, понятно, что это были не слова, а смесь желания и намерения. Это трудно объяснить... правильно сказала Катя: ' Трудно объяснить с точки зрения логики', - но это было общение, полноценное общение.

Слизняк откатился на пару метров в сторону от моего направления движения и замер 'колыхнув' мне: 'Ты идёшь?'.

Эх, была не была...

'Съешь меня?' - послал я ему.

'Нет' - был его ответ.

- Почему? - вслух выдохнул я вопрос. Так мне было легче передавать ему мысли. Привычка говорить неистребима в человеке. Даже тогда, когда это абсолютно излишне.

'Ты интересный' - ответил шар, - 'Идём?'

- Идём! - зажав чёрта подмышкой, я пошёл за катящимся по болоту слизнем.

Скорость он набрал приличную, и мне пришлось перейти на бег, что было тяжело для меня, особенно в таком состоянии. Бежать по болоту можно, но не долго...

- Помедленней! - выдохнул я хрипя и обливаясь потом.

Как ни странно, но шар тут же сбавил скорость до среднего, по человеческим меркам, шага.

Начинало темнеть, а мы всё шли, и шли в одном направлении, изредка обходя торчавшие одиночные деревца, но тут возвращаясь на маршрут. Периодически, то слева, то справа от нас. Выкатывались другие слизняки, но не нападали, а немного сопроводив нас, укатывались по своим делам. Не могу сказать точно, слишком устал, Но мне казалось, что они общались с моим проводником о чём то о своём, о слизняковом. Может кусочек меня выпрашивали, или просто о погоде болтали, кто их разберёт, слизняков этих...

Прошла уже половина ночи, когда силы окончательно меня покинули и я упал в болото.

- Всё! - простонал я. - Привал!

Шар подкатился ко мне и замер рядом. Пересиливая себя, я поднялся на ноги и завертел головой в поисках какой-нибудь кочки или более-менее сухого пяточка болота, где можно было бы прилечь.

Из памяти всплыл и завис перед глазами образ большого кожаного кресла, в котором я любил после обеда часок вздремнуть на работе. Я вздохнул с сожалением: 'Сюда бы его сейчас!'.

Уловленное боковым зрением движение рядом со мной встревожило и заставило повернуться к источнику беспокойства. Плавно покачиваясь, слизняк менял форму. Секунда, две, и вот уже шар превратился в то самое кресло из моих грёз. Причём не принял форму кресла, нет, а именно превратился в него. По крайней мере, под яркими ночными звёздами и сияющей полной луной кресло выглядело абсолютно настоящим.

'Садись' - пригласило меня кресло. - 'Отдохни'.

Я не стал проявлять ложную скромность и практически упал в него. Лёгкий страх щекотнул мои внутренности, когда из подсознания вырвалась картина, как кресло превращается в пасть и проглатывает меня, но кресло осталось креслом - мягким, удобным и ничуть не отличающимся от настоящего.

Я почувствовал огромную благодарность к слизняку и, подчиняясь наитию, передал ему всю полноту нахлынувшей на меня эмоции.

Удивление, радость граничившая с блаженством пришли от него ответом.

'Новое, хорошо' - транслировал он мне.

Продолжение следует...