ЛАВСТОРИ - 2
глава вторая
Промчалось лето, вышла осень.
Антон за Лизой всё ходил,
а всё по-прежнему был с носом,
всё больше издали следил.
Сто раз бросал всю эту муку
и опускал с размаха руку,
и зарекался, что конец
его терпенью наконец!
Кончался год, на дискотеку
в ДК ходили - всё за ней
влекло влюбленного калеку
в ад дыма, музыки, огней.
***
В конце предпраздничной недели
Антон уныло размышлял,
где б напроситься в самом деле,
чтоб Новый Год толпой гулял.
Обзванивал друзей-подружек,
сережек, ирок и андрюшек,
но как-то мимо всё звонил,
кампаху всё не находил.
О Лизе не было и речи,
к ней не пристанешь - хоть умри:
он в контрах с ней с последней встречи -
и вот уже недели c три.
Но почему бы между прочим
не звякнуть ей, живешь мол как
и все такое?.. Да короче,
не отворачивай, чувак!
Алло! Привет! Как поживаешь?
Ты где встречаешь Новый год?
...Конечно, если приглашаешь!..
А кто еще к тебе придет?
А мы тут с Федором, балдеем...
...Это была его идея...
...Передает тебе привет...
...Придет, куда же его деть!..
Вот это да! какая муха
ее ужалила?! Сама
нас пригласила как подруга,
сошла наверное с ума!
- Пойдем конечно?!
- Без базара!
- Ну как я выдумал?!
- Ничтяк!
- И, кстати, с нас, - она сказала, -
шипучки пара на общак
***
Вот 31-е настало.
прошедшей ночью выпал снег,
валил всю ночь, уже не тая,
и снился всем как тихий смех.
Антон проснулся на рассвете,
вскочил с постели, увидал
как побелело все на свете
и засияла солнцем даль.
Пора умыться небом синим,
сходить куда-нибудь в народ,
перегулять по магазинам
с охапкой праздничных забот!
Туда-сюда - уже и вечер.
диван: "Ирония судьбы",
"Иван Васильевич", конечно,
"Девчата", "Формула любви"...
ПятичасОвая готовность!
Антон не зря по Лизе чах:
заметна нежная условность
в ее предпраздничных речах!
Что в них, дежурное кокетство?
но поощрений встречный град -
как обещание наград
за неизменное соседство!
***
Всю ночь готовый куролесить,
явился Федька ровно в десять,
"привет" сказал, руку пожал,
c порога весело заржал.
Антон недолго собирался,
переоделся, причесался,
к костюму галстук подобрал
(штук пять различных перебрал),
обрызгался одеколоном,
себе состроил пару рож
у зеркала(он вечно клоун),
махнул рукой: и так сойдешь!
Скатились вниз легко как песня,
как беззаботный дружный чёс
и вывалились из подъезда
на веселящийся мороз.
Хрустя по праздничному снегу,
притопали в соседний двор,
по льду проехались с разбегу
и оборвали разговор
перед тринадцатой квартирой.
Звонок. Секунды. И она
сама нарядная открыла
и ослепила пацана!
В "глазах", прическе и улыбке,
в какой-то блесточной обсыпке -
помадой чмокнула: привет! -
и нежной ручкой стерла след
Вперед! - шутливая хозяйка
втолкнула новых в зал гостей,
где за столом расселась шайка
ее подружек и друзей.
Светланка с жуткими кудрями,
с ней рядом Лизанькин "кузен",
две-три соседки с женихами,
а там бог знает кто и с кем.
Антон уселся против Лизы
и стал ухаживать за ней,
подслушивал ее капризы
и наполнял бокальчик ей.
Она улыбчивое чудо!
ее "не лепящийся" рот,
и мушки нежная причуда,
и этот полуоборот!..
от всего этого, пожалуй,
погибнет ум, ослепнет взгляд,
и, отравясь надеждой шалой,
душа заноет невпопад.
Но вот последние минуты!
погромче телек: президент!
куранты счастье бьют кому-то
и пробки хлопают в момент.
Спеши загадывать желанье!
Антон конечно загадал,
чтоб Новый Год исполнил планы
и ему Лизу передал!
***
Стрельба на улице, ракеты!
все ломанулись со всех ног
туда! там с Лизой неодетой
Антон столкнулся и "помог":
плащом своим ее он обнял,
к себе шутливо придавил,
над ними свод огнями лопнул,
их лица бегло озарил!
Спустя еще две-три минуты,
продрогшей бешеной толпой
к столу вернулись все, и путы
разнялись с тою же игрой.
А там гремели Итальянцы,
в тени завязывались танцы,
под романтический медляк
Антон сидел как на углях.
Тут "белый танец" брякнул кто-то,
Антон потух, но Лизе вдруг
потанцевать пришла охота,
и он попался ей как друг!
***
Подряд второй и третий танец
как в одиночестве они
среди танцующих и "пьяниц"
обнявшись топчутся в тени.
Перебирая ее плечи
поползновеньем нежных рук,
под легкомысленные речи
Антон замкнул объятий круг.
Она головкой утомленной
ему склонилась на плечо!
Мечтал ли каверзник влюбленный,
что станет вдруг так горячо!?
А между тем сорвал свой куш он!
он сердцем ей стучался в грудь,
едва дышал ее макушкой,
едва пружинил ее грудь!
Руки его на ее теле!
не позабудет ночка та
ложбинку позвоночника
и курсы тонкие бретелек!
Мы, старики уже забыли
какими глупенькими были,
когда шальные соловьи
нам пели азбуку любви
А молодому много ль надо?
ему потискаться - награда;
от "первой базы" до "второй"
добравшись - он уже герой!
***
Но всё кончается на свете,
как пленка в "правильной" кассете:
какой-то "бешенный" певец
разбил их пару наконец.
Потом еще и танцевали,
и выпивали, и гуляли,
пошли "на елку" в Городок
и там водили хоровод.
С каким-то встреченным баяном
спиртягу пили из горла
и на всю площадь басом пьяным
орали дружное ура.
Дорогой Лиза то и дело
Антона под руку брала
и на него "не так" глядела,
и с ним приветлива была.
Ну вот и твердый вам орешек!
пропал ее надменный форс!
Антон, от счастья одуревший,
шел нараспашку и не мерз!
Домой вернулись в полшестого
и там еще до полвосьмого
курили, мялись во дворе
и распрощались на заре.
***
Казалось, вот она победа!
теперь-то Лиза наконец
взаимно втюрилась в соседа
и им готов любви венец!
Не тут-то было. всё напрасно -
и обнимашки, и глаза,
и щек застенчивая краска,
и промелькнувшая слеза
С тех пор как праздновали вместе
тот незабвенный Новый Год,
Антона ставила на место
она за каждый его ход.
В головоломках настроений
ее изменчивых он жил,
других не помня приключений,
ее повсюду сторожил.
Ее присутствие сквозило:
одна маршрутка их возила
и за продуктами в один
они ходили магазин.
Издалека увидит Лизу,
и сердце "каменное" вновь
затрепыхается на вызов:
"опять тоска, опять любовь!"
Она по-прежнему пять с плюсом,
самовлюбленна как Нарцисс,
и одевается со вкусом,
и не идет на компромисс.
Миниатюрная зазнайка,
на каблучках как вне игры,
она сама себе хозяйка,
ее поклонники бодры.
При ней мелькали кавалеры,
"Сережка" был после "Валеры",
там "Игорек" его сменил,
другой у третьего сманил.
Платить за ней коктейли бара -
их молодецкая забава,
а ей с подружками не грех
динамить этих или тех.
***
Антон звонил ей как подружке
и занимал ее, шутник,
болтать бывало с ним не скучно
и ей, но это был тупик.
Под видом дружеской опеки
он из своей библиотеки
"подсовывал" ей Куприна,
Булгакова, Карамзина...
Они сто лет уже знакомы,
они практически друзья,
раз пять он был у нее дома,
но ближе к ней ему нельзя!
Чтоб не морочить ей головку,
теперь ему уже неловко
заговорить с ней о любви,
ей чувства выболтать свои.
Она его не подпускает
к себе, но и не отпускает,
всё ему кажется, что вот
она его и позовет!
И потому он не уходит:
то из кино ее проводит,
то ненароком позвонит,
то снова месяц промолчит...
