ТЕБЕ,КОНЕЧНО, НЕ ПРИСТАЛО
Тебе, конечно, не пристало
Не видеть доброе начало
В моих стихах, где без любви
Я обнажаюсь пред людьми.
Сама ведь прячешь божий дар –
Страстей пылающий пожар,
Который чувствами владеет,
Но только он в тебе добрее
И поумеренней, возможно,
Коль ты так можешь осторожно
Касаться любящих сердец.
Но необузданный Стрелец
Да плюс с чертами Скорпиона
Еще в период эмбриона
Разить способность получил
И до сих пор в нем не почил
Недобрый гений двух начал.
Один разил, второй страдал.
И ждал последний - кто, когда же
В глаза посмотрит, тихо скажет:
"Ну что ты, миленький мой мальчик,
Порезал душу, словно пальчик,
О черствость каменных сердец
Или пронзил ее подлец
Стрелой со злобной каплей яда.
Обрек, коварный, мукам ада
При жизни медленно гореть
С одним желаньем - умереть,
Чтобы напрасно от людей,
Как в балагане лицедей,
Не ждать сочувственного взгляда
Из кресел зрительского ряда.
Но только вот второе "я"
На зыбкой грани бытия
Вдруг встрепенется сонной ночью,
И так любить и жить захочет,
Что вмиг амурною рукой
Чужой размеренный покой
Возьмет и походя нарушит
И сердце женское присушит
Призывным омутом очей
И сладкой дерзостью речей
1993 г.
Не видеть доброе начало
В моих стихах, где без любви
Я обнажаюсь пред людьми.
Сама ведь прячешь божий дар –
Страстей пылающий пожар,
Который чувствами владеет,
Но только он в тебе добрее
И поумеренней, возможно,
Коль ты так можешь осторожно
Касаться любящих сердец.
Но необузданный Стрелец
Да плюс с чертами Скорпиона
Еще в период эмбриона
Разить способность получил
И до сих пор в нем не почил
Недобрый гений двух начал.
Один разил, второй страдал.
И ждал последний - кто, когда же
В глаза посмотрит, тихо скажет:
"Ну что ты, миленький мой мальчик,
Порезал душу, словно пальчик,
О черствость каменных сердец
Или пронзил ее подлец
Стрелой со злобной каплей яда.
Обрек, коварный, мукам ада
При жизни медленно гореть
С одним желаньем - умереть,
Чтобы напрасно от людей,
Как в балагане лицедей,
Не ждать сочувственного взгляда
Из кресел зрительского ряда.
Но только вот второе "я"
На зыбкой грани бытия
Вдруг встрепенется сонной ночью,
И так любить и жить захочет,
Что вмиг амурною рукой
Чужой размеренный покой
Возьмет и походя нарушит
И сердце женское присушит
Призывным омутом очей
И сладкой дерзостью речей
1993 г.
