Ой вы, други верные мои!..

БАТЮШКА ВЛАДИМИР

ЗРЕЛЫХ ЛЕТ

И ЧУДО-ЮДО ИНТЕРНЕТ

 

Исповедь раба Божия Бориса

в день рождения наставника

 

Эй, вставайте, кто ещё остался!

Только бы ночь простоять

да день продержаться.

 

Аркадий ГАЙДАР.

«Сказка о Мальчише-Кибальчише»

 

 

Жизнь, как без руля кабриолет,

Не туда куда-то забирает.

Батюшка Владимир зрелых лет

Всех на построенье собирает.

 

— Эй вы, други верные мои! —

Говорит он пастырское слово. —

Чую, будут жаркие бои.

Всё в округе помрачнело снова.

 

Чтой-то благодетелей река

До предела нынче помелела.

Чтой-то в новых фильмах с языка

Матерщина бойко полетела.

 

Чтой-то православный наш народ

Фарисействует на белом свете.

Чтой-то атеистов гиблый род,

Словно Змей Горыныч, — в Интернете.

 

Слушай, войско верное, меня.

Тут не хватит щучьего веленья.

Потому-то вам на подвиг я

Нынче дать решил благословенья.

 

Свет-Елена! Увеличь охват

Тех, чьи руки сроду не скудели.

Свет-Сергей! Гони с экранов мат,

Так, чтоб вихри в залах засвистели.

 

Валентина-свет! Иди войной

На упрямых фарисеев царство.

Ты лечи их радиоволной,

Слово — это лучшее лекарство.

 

А тебе, мой свет-Борис, поэт,

С детских лет владеющий стихами,

Молодой российский Интернет

Отдаю со всеми потрохами. —

 

Так сказал. И мы отдали честь.

Встали в строй отнюдь не развлекаться.

С Божьей помощью, силёнки есть,

И уже пора за дело браться.

 

Препоясав меч свой кладенец,

В Интернет вхожу — и стало худо.

И куда же ты послал, отец!

И какое это чудо-юдо!

 

Тысячи хохочущих голов —

Над порядком истинным, Христовым.

Как же на крушителей основ

Мне с мечом словесным, кладенцовым?

 

Я, конечно, голову срубил,

Самую вертлявую, что с краю.

А голов и капли не избыл.

Крепко расшумелись, замечаю.

 

Та взахлёб родную хвалит власть,

А её бранить, пожалуй, нужно,

Чтоб в какую яму не упасть —

Больно в жизни сумрачно и вьюжно.

 

А другая — словно не дано

Речи ей, чтоб русской речью стала,

Сыплет мат — куда тебе кино,

С ним она и рядом не стояла.

 

Ну, а третья — море льёт стихов,

Площадного мата непонятней.

Чем в них больше пошленьких грехов,

Тем они читателям приятней.

 

А четвёртая — ещё страшней,

Интернетским авторам угрозы

Шлёт такие, ажно сам Кащей

Льёт от жалости скупые слёзы.

 

Ну, а пятая с шестою так

Меж собою матерно грызутся,

Что, всё это показать, никак

У меня словечки не найдутся.

 

Я сначала словом-кладенцом

Понужал их, разозлившись шибко,

Яро бился. Но при всём при том

Вскоре понял — здесь моя ошибка.

 

Злом злодея не перешибёшь,

Не ослепишь умника плешиной,

Только ощетинится, как ёж,

И тебя ошпарит матерщиной.

 

Надо бы от этой шелухи

Отойти как можно дальше к краю. —

Вроде бы и веру защищаю,

Но преумножаю их грехи,

Потому что сам в грехи впадаю.

 

И мольбу я к Богу обратил,

Чтобы злобу заменил прозреньем,

Чтобы за грехи меня простил,

И российским наградил терпеньем.

 

И теперь я после первых лет

Знаю, что стезя пошла другая:

Просто вирши ставлю в Интернет,

С критиками в споры не вступая.

 

Нет, я обличения даю.

Сочинителю без них куда же!

Но всегда я Господа молю,

Чтоб простил за критику мою

И за шпильку маленькую даже.

 

И за каждую из этих строк,

И порой за юмор твердолобый.

Ведь поэт — он маленький пророк,

А поэтому и спрос особый.

 

И сейчас на батюшкин вопрос:

Как на интернетском фронте битва?

Говорю в слегка разбитый нос:

Битва есть, а вслед за ней — молитва.

 

И сыновним норовом своим

Заверяю я, Ефремов Борька:

День и ночь мы, отче, простоим.

А Бог даст, и тыщу раз по столько!

 

22.02.15 г.,

Прощёное воскресенье.

Храм Рождества Христова