великая война
никто
не стал бы помнить никогда
того, кто тихо умирал в окопах…
никто
не знал бы слов таких: война,
потеря, страх, фашисты, голод. но так уж выпало дурной судьбой.
и тот, кто собирался жить, внезапно
стоит уже он на передовой,
а в памяти письмо с смертельным штампом. казалось, не узнают никогда
мальчишки, что такое быть убитым,
отростят бороду и проживут до ста,
и будут счастливы, и будут сыты, и будут у них дети по двору
бежать и заливаться смехом звонким,
жена готовить завтрак поутру,
но жизнь разбита бомбами в осколки… война — так оказалось просто у людей
отнять мечты, надежды и дыхание,
и подарить им свёрточек потерь,
жизнь превративших точно в испытание. так просто стало сделать из людей
машин-убийц, не знающих пощады,
так просто стало сделать всех подлей,
так просто сделать мир кромешным адом… никто не знал бы, что такое боль
и что такое умирать безвестным,
никто не знал бы мир в войне, доколь
смерть пулемётная не ворвалась бы с треском. но сорок первый год — великая война.
великая не от того, что гениальна,
а просто добралась до всех она
и ни к кому не проявила сострадания…
не стал бы помнить никогда
того, кто тихо умирал в окопах…
никто
не знал бы слов таких: война,
потеря, страх, фашисты, голод. но так уж выпало дурной судьбой.
и тот, кто собирался жить, внезапно
стоит уже он на передовой,
а в памяти письмо с смертельным штампом. казалось, не узнают никогда
мальчишки, что такое быть убитым,
отростят бороду и проживут до ста,
и будут счастливы, и будут сыты, и будут у них дети по двору
бежать и заливаться смехом звонким,
жена готовить завтрак поутру,
но жизнь разбита бомбами в осколки… война — так оказалось просто у людей
отнять мечты, надежды и дыхание,
и подарить им свёрточек потерь,
жизнь превративших точно в испытание. так просто стало сделать из людей
машин-убийц, не знающих пощады,
так просто стало сделать всех подлей,
так просто сделать мир кромешным адом… никто не знал бы, что такое боль
и что такое умирать безвестным,
никто не знал бы мир в войне, доколь
смерть пулемётная не ворвалась бы с треском. но сорок первый год — великая война.
великая не от того, что гениальна,
а просто добралась до всех она
и ни к кому не проявила сострадания…