ХРОНИКА СМУТНОГО ВРЕМЕНИ
Из горя, бед и крови рек
Семнадцатый родился век!
1.
В глухих лесах, средь рек, озер, болот,
По вере православной,
Жил поротый, но духом твердый род,
Считая святость жизни правдой!
Приученный царем к покорности, терпенью,
Батогам бояр, людей служилых, нагонявших страх,
Опричников, дворян, стоявших за тираном
тенью, —
Искал причину бед в своих грехах!
Искал небесной правды на земле,
И помня об удельном беспределе,
Он все же видел избавителя в царе,
В Христовой православной вере!
2
Москва, собрав вокруг себя народы
Как христиан собрал в себе Иисус,
Как мать-река ручьев сбирает воды, —
Великую родила Русь!
И в час лихой по зову высшей власти,
Какой бы не напал на Русь родную вор,
Забыв оковы, и обиды, и напасти,
Народ объединялся дать отпор!
Великая объединялась сила
Лишь проходил по государству слух,
И с грозной тучей, что всю Русь накрыла,
Великий Русский поднимался дух!
И каждый русич — пахарь или князь,
Не зная ни в любви — ни в ненависти меру,
Лишь Богородице усердно помолясь,
Шел на врага за Русь, царя и веру!
3.
Царь железом правил Русь
И народ воспитывал,
А на все смотрел Иисус
И грехи подсчитывал!
За грехи те весь в слезах
Царь ночами мечется —
Не сбежать от них — в глазах
Мертвецы мерещатся!
В омуте противоречий
Царь Грозный правил на Москве.
Не мало крови человечьей
Несло с водой в Москве-реке!
А с ней и Рюрикова кровь —
Варяжское погибло семя!
Над Русью туча встала вновь
И Смутное настало время!
Затеяло боярство смуту,
Когда Бориска Годунов
Стал доверять любому плуту
В доносах на своих врагов!
Как в годы Грозного Ивана
Топор не слышал правды слов,
И стали жертвами обмана
Десятки срубленных голов!
Настали времена воров,
Настали времена оков,
И в глубине сырых подвалов
Вновь потекла боярства кровь!
3
А царь избранный, Годунов,
Боярской не склонился воле —
Не разорвал былых оков —
Не долго правил на престоле!
4
Царевич Дмитрий убиенный —
Династии последний плод —
И после смерти «воскрешенный»,
За царский стол поднял народ!
Лжедмитрий первый — плод боярства,
Призвав поляков-иноверцев,
Открыв эпоху самозванства,
Сел на престоле самодержцев!
Но слишком возгордился он —
Возвысил иностранцев с чернью
И думал свой издать Закон,
Не следуя боярства мненью!
И снова заговор созрел
На иноверцев Думой русской!
Низвергнув самозванца беспредел,
Сел на престол Василий Шуйский!
Он ограничил власть свою,
Казнить велел лишь по суду виновных,
Невинную не трогать челядь и родню,
Имущество не забирать у невиновных!
Он обещал вернуть Совет бояр
И положить конец суду глупцов,
Но обделил он милостью дворян,
Дельцов приказных, дьяков и купцов!
Он не ослабил тягло для посадских,
Крестьянам затянул хомут,
Не снял оков холопам барским —
По-прежнему был гол и порот земский люд!
Пошли восстания, слухи поползли,
Что спасся от врагов царевич Дмитрий,
Восстали те, кто тягло на своей спине везли,
И силу вновь набрал второй Лжедмитрий!
Поддержанный поляками, казаками Украйны,
Он устремил свои полки к Москве!
Скрывая от народа самозванства тайны,
И встал осадой в Тушине-селе!
Самозванец Филарета
Патриархом объявил —
Полагая, милость это,
И он веру подкупил!
Но судьбы лиха карета —
Годы смуты пробегут,
И законно Филарета
Патриархом изберут!
5
По всем окраинам Руси поднялась смута,
На всех дорогах правду правил вор,
И рыскали отряды Сигизмунда,
И разоряли каждый встречный двор!
И казаки с брегов Днепра и Дона,
Да прочая степная голытьба,
Прочуяв слабость русского закона,
Пришли пограбить русского добра!
Путивльский воевода князь Шаховский
Поднялся на Московского царя,
А с ним, сбежавший пленник крымский,
Холоп Болотников собрал народа под себя!
И под знамена Тушинского самозванца
Он принимал любого оборванца,
Девизом было созданного братства —
Добиться чести, воли и богатства!
Лишь Шуйского-царя стотысячная рать,
Ценой огромных жертв и крови,
Смогла двенадцать тысяч побороть
Холопов, веривших в мечту о лучшей доле!
Василий-царь и Карл 9
Составили со Швецией союз,
А вор, боярами и церковью проклятый,
Держался силой польских уз!
А фрейлин-дамы польской лжецарицы
Гневили паству православного Христа —
Вели себя и в божьем храме как блудницы,
И целовали образа святые в тонкие уста!
А Сигизмунд тогда решил,
Что сядет править на Москве!
Смоленск он город осадил
И порешил, что быть войне!
И отозвал у Тушинского вора
Свои отряды под Смоленский частокол!
Оставил одного для общего раздора
И породил в рядах разбойников раскол!
Бежал в Калугу самозванец, а бояре
Во главе с Михаилом Салтыковым
За королевича Владислава стояли,
Его желая самодержцем новым!
Составили «великое посольство» к королю
Во главе с Голицыным и митрополитом Филаретом,
Желая подданными быть польскому царю,
Но власть и православие хранить при этом!
Но посреди дороги исторической
Узнали новости московские послы,
Что Сигизмунду крест целуют католический
Забыв святую веру старины!
Послов ограбили, сковали,
И пленниками в Польшу отослали!
6
Тут поднялись поместные дворянства,
Под предводительством Самбулова и Ляпуновых
И 1610 год — последний год для Шуйского царства,
История на сцену выпустит героев новых!
Пытались третьего «родить» Воренка —
Сына Гришки и Марины Мнишек,
Но не приняла история царенка,
Нахватавши батогов и шишек!
Исидорка — дьякон Псковский,
Обьявил: «Царем рожден!
Я и буду царь московский!» —
И в Москве же был казнен!
7
Когда в кремле сидели паны с казаками,
За патриарха Гермогена стонала русская земля,
Которого и пыткой и мольбами
Склоняли присягнуть за короля!
Но Гермоген был тверд и непреклонен —
Стоял душой и животом за православного царя!
И выбор был его богоугоден!
И жизнь свою за Русь отдал не зря!
Он призывал весь русский люд, как ручейки
сливаются в реку,
Со всех концов, Не мешкая, по зимнему пути,
Вооруженным ополчением идти в Москву,
Чтоб Русь и православие спасти!
Москва и Русь была без управления,
И Кремль был под началом иноземцев —
Лишь Гермоген, по божьему веленью,
Стоял столпом неколебимо против иноверцев!
Составил грамоту последнюю свою
Он в Нижний Новгород к протопопу Савве,
Благословляя ополчение на службу православному
царю, —
Без пищи и воды скончался в вечной славе!
8
И на соборе встал торговец мясом Минин-Сухорук,
Который в старосты был избран земством,
И он сказал: «Не пожалеем живота и мук!
Пойдем за верой и Московским государством!
Не пожалеем достояния, добра,
Детей и жен своих заложим —
А «третию деньгу» положим со двора,
И Русь спасем, и славу приумножим!»
Набрав достаточно казны
На содержание войска истинного царского,
Избрали воеводой по пришествии весны
Князя Дмитрия Михайловича Пожарского!
9
А Сигизмунд взял приступом Смоленск,
И не желая допустить до власти королевича,
Сам в Польшу поспешил отпраздновать успех,
Послав к Москве на выручку к своим отряд
Ходкевича!
Собравшись с силой, новгородцы двинулись
к Москве,
И в августе разбиты были гетмана воры,
И снова кровь текла, и плыли трупы по реке,
И кровью оросились Воробьевы горы!
А Сигизмунд на выручку спешил —
Три раза подступал к Волоколамску,
Но город все атаки короля отбил
И кровью все поля в пурпурную окрасил краску!
Поляки же, засевшие в кремле,
В осаде ополченья — голодали!
И, съевши кошек, все что есть в земле,
Оставшись без подмоги, Кремль и город сдали!
10
Москву очистив от воров,
И пленников освободив Кремля,
За Русь сложивши тысячи голов,
Народ хотел избрать царя!
И города святой Руси
Прислали выборных послов —
Собором стали избирать
Достойного на трон отцов!
Все согласились с писанием донского атамана,
Что есть достойный лишь один — то Михаил
Романов!
И все поверили — избавит землю он от бед —
И расцвела династия Романовых на триста лет!
А на гербе Российском по краям державы,
Над головами гордого орла,
Засверкали золотом короны русской славы,
И самодержца нового взошла звезда!
11.
Спасли от разграбления святую Русь,
Святые мощи и святую веру!
И знают люди этот подвиг наизусть,
И следуют великому примеру!
Впервые сам, не для кого в угоду,
Народ завоевал себе свободу!
12.
Пошли нам, Господи, в дни смут и испытаний
Своей любви, наставь и вразуми, избавь от розни
и страданий!
Прости — и в наши дни живем в грехе,
Хоть каждый на словах за Русь радеет,
Желудки снова у народа налегке,
И население по-прежнему редеет!
