Как зеркало речная гладь...
Как зеркало речная гладь,
Ракита сникла в тёмный омут.
Босые ноги не видать,
Наступишь - в зелени утонут.
По самой кромке, вдоль реки,
К воде поближе, разместились
Цветы неброские - вьюнки,
Шалфей, ромашки, даже ирис.
В траве пытается искать,
Синичка мошек и букашек.
И с неба сходит благодать:
Тепло, что греет сирых пташек.
А если брызнет мелкий дождь,
И после солнышко пригреет,
С осоки мелких капель дрожь,
Стекают в землю, и милее
Нет ничего. Родная тишь!
Жужжит пчела, и запах мяты...
Что задымлённый мне Париж,
Коль так люблю свои закаты!
Берёзок белых хоровод,
Их шелест тихий на пригорке,
И тёмный омут здешних вод,
Где окуньки и краснопёрки.
Сидеть с удилищем в руке,
Бить комаров ивовой веткой,
Шагать по жизни налегке,
Любить Россию каждой клеткой.
Ракита сникла в тёмный омут.
Босые ноги не видать,
Наступишь - в зелени утонут.
По самой кромке, вдоль реки,
К воде поближе, разместились
Цветы неброские - вьюнки,
Шалфей, ромашки, даже ирис.
В траве пытается искать,
Синичка мошек и букашек.
И с неба сходит благодать:
Тепло, что греет сирых пташек.
А если брызнет мелкий дождь,
И после солнышко пригреет,
С осоки мелких капель дрожь,
Стекают в землю, и милее
Нет ничего. Родная тишь!
Жужжит пчела, и запах мяты...
Что задымлённый мне Париж,
Коль так люблю свои закаты!
Берёзок белых хоровод,
Их шелест тихий на пригорке,
И тёмный омут здешних вод,
Где окуньки и краснопёрки.
Сидеть с удилищем в руке,
Бить комаров ивовой веткой,
Шагать по жизни налегке,
Любить Россию каждой клеткой.