До веры
Зимней порой, как известно,
В дальней земле иудейской
Мальчик родился чудесный —
Первенец мамы еврейской.
Вырастет умным, но бедным,
Станет ходить по селеньям,
Спорить с властями при этом
И помогать населенью:
Воду в вино перегонит,
Рыбы улов обеспечит,
То воскресит, то изгонит,
То отведёт, то излечит.
Нет ни покоя, ни денег,
Ходит босой в Назарете,
Злобный Каифа-бездельник
В нём конкурента заметит.
Заговор шьют фарисеи
Плотника сыну и пастве:
Метит в цари Иудеи
Этот преступник опасный!
Чуть зазеваешься — примут
Новую веру народы,
Храма чертоги покинут,
И оскудеют доходы.
Рим возмутится к тому же:
От Иудеи подшефной
Прибыль всё тоньше и хуже
Местной верхушки гешефты.
Вот под оливами ночью
Молит Учитель о чаше.
Знает, что клятвы непрочны,
Ждёт приближения стражи,
Кровью своей и слезами
Горькой судьбы не исправит:
СвЕрлит Иуда глазами,
Слышится: «Радуйся, Равви!»
Свяжут, загонят, осудят,
Плетью пройдутся по телу,
Те же спасённые люди
Скажут: «Страдает за дело!»
Даже Пилат усомнится
В выборе казни народной:
Он не бандит, не убийца —
Бедный, чуднОй, благородный…
Поздно. Отменят спасенье.
Сына распятье и Бога
Будет порою весенней —
Холодно, страшно, убого.
Дальше в истории пишет
Каждый своё продолженье:
Скоро увидит, услышит
И обретёт воскрешенье…
Это старинный обычай:
Люди живому не верят,
Только покойник привычно
Свойства святые имеет.
Слёзы прольют и молитвы
Станут читать под крестами,
Годы промчатся и битвы,
Верить народ не устанет.
Скоро пойдут толкованья,
ПрИдут свои фарисеи,
Новые службы и званья,
Смуту и войны посеяв.
В горе — обиды и споры,
В праздник — столы и объятья,
В храмах — прилавки, конторы,
В рясах — чиновники-братья.
Церковь конфессии делят:
Храмы, приходы, пределы —
Эти во истину верят:
Вера — доходное дело.
Кровь разливая по чашам,
ХлЕбы вином запивая,
Видно, не думают даже,
Что доберутся до рая.
Что им завещанный космос!
Ближе земные богатства:
Каждый желает свой томос —
Это и земли, и паства.
Режет глаза позолота
Пышных нарядов церковных,
Камни, оклады, киоты —
Дорого, дерзко, греховно!
Разве об этом когда-то
Грезил, спасая несчастных,
В скромной рубахе в заплатах
Равви в дороге опасной?
Разве об этом просила,
В хлев отправляясь убогий,
Юная мама Мессии?
Не было церкви у Бога…
