Я Вас не помню
Я Вас не помню. А лишь — дорогу
И звонкий посвист разбойных звёзд.
Я Вас просила тогда у Бога,
Беды просила и горьких слёз.
Я Вас не помню. Лишь помню вечер,
В подлунных травах осколки снов.
Я Вас не помню. Лишь помню свечи
И очертанья знакомых слов.
Я Вас не помню. Лишь помню осень,
Туманный шёпот слепой зимы.
И неба помню живую просинь
В окошках узких моей тюрьмы.
Я Вас не помню. Лишь помню шёпот,
Хрустальный отсвет ночной тиши
И затихающий конский топот
На пыльных тропах моей души.
Я Вас не помню. А лишь — усталость,
В туманных далях закат бледней...
Я Вас не помню. Какая малость
В безбрежье вечных часов и дней.
Я Вас не помню. А лишь — мгновенья,
Игру крылатых морских ветров...
Я Вас не помню. А лишь — сомненье
И розу наших семи миров.
Я Вас не помню. Теней безличье…
Не открываю усталых глаз.
Я обещаю: в другом обличье
Я непременно узнаю Вас.
Я Вас не помню. Я — не живая,
А просто кукла в чужой руке.
Я Вас не помню. И я — немая,
На незнакомом мне чердаке.
И кукловод мой, тая усмешку,
Меня выводит в холодный зал.
Я притворяюсь. Напрасна спешка,
Он сам об этом вчера сказал.
Палач, мучитель, столикий гений,
Избравший ночи и дни войны…
А мне сегодня приснились тени
И диск багровый хмельной луны.
Я выступаю в притихшем зале,
Рисуя маску — себя сотру.
Ведь по сюжету, как мне сказали,
Я непременно в конце умру.
Я выступаю в притихшем зале,
В холодном зале нет никого.
Одно лишь слово — хула, хвала ли,
Я выступаю лишь для него.
Я Вас не помню. Кружится ворон,
Чернее ночи его крыла…
Среди мгновений утех и споров
Я неживою всегда была.
Я Вас не помню. Из дальних далей
Ночами слышится волчий вой…
Ах, с новым сердцем из тьмы и стали
Я ощущаю себя живой.
Но день проходит, я вновь пустая,
Иду закатом в недобрый час.
Волк-одиночка, вожак без стаи,
С разрезом Ваших зелёных глаз.
Качнётся небо, шагнёт навстречу,
Как звёзды вспыхнут твои клыки,
Наступит утро, закат и вечер.
И ты коснёшься моей руки.
В часах песочных затихнет ветер,
Настанет вечность, и выйдет срок.
Под звёздным небом мы не заметим,
Что за спиною взведён курок.
Взорвётся алым осколок раны,
В душе со стоном погаснет свет…
Садится солнце в глазах тирана,
Он опускает свой пистолет.
Холодных пальцев опять оковы,
Стальное слово обман творит.
— Ты потерялась? Сбежала снова? —
А мой любимый лежит в крови.
— Ковер отличный из шкуры будет, —
И спорят в сердце любовь и сталь.
Гляжу сквозь слёзы: чужие люди
Тебя уносят в ночную даль.
И мне так страшно, что стану глуше,
Забуду солнце и дни весны…
Мгновенья душат, и звуки душат,
Стальное сердце колдует сны.
Я променяла на блеск свободу,
На серость залов — свой небосвод.
Чужое сердце бросаю в воду.
Я не игрушка, мой кукловод.
— Возьмите чаю. Ещё варенья?
Вы так устали… Дела, дела...
(Чернее чёрного оперенье
На невозвратных моих крылах)
Весь день сегодняшний, день вчерашний,
Я словно чей-то немой двойник,
Я тренируюсь у старой башни,
Чтоб не разбиться в заветный миг.
И снова алым цветут зарницы,
Я отрекаюсь от лжи и сна.
— Не спал сегодня. Мешали птицы.
(А только птица — всего одна)
Я выступаю в притихшем зале.
Чужую маску с лица сотру,
А по сюжету, как мне сказали…
Но я играю в свою игру.
Глядите, зрители! Зрелищ? Хлеба?
Взрываю стены. И впереди
Лишь ветер свежий и крылья неба.
Живое сердце поёт в груди.
Кружится ворон. Бегут мгновенья,
Слова чужие давно учу.
Любовь моя, лишь чуть-чуть терпенья,
Я обещаю, что прилечу.
— Не верю в счастье на этом свете.
— Ах, не печальтесь. Сейчас зима.
(Я точно помню, как бьётся ветер,
И на осколки гранится тьма)
Я открываю ларец хрустальный,
Закат расколот наоборот…
У старой башни давно уж стая
Меня заждалась, мой кукловод.
С великой силой наивно спорит
Мой бывший ангел, король, кумир;
Я точно знаю: взлечу над морем,
Прежде чем выстрел расколет мир.
Волной душистой проснётся поле,
Щеки коснётся небесный свод.
Свой мир из стали, обид и боли
Ты проиграешь, мой кукловод.
Ликуя, солнце в ночи воскреснет,
Сырого мрака меняя цвет.
И вскинет радуга мост небесный —
Живого мира святой Завет.
