То было летом.

Я заблудилась. На мгновенье смолк

Весь птичий гам, повисший тишиною,

Над лужицей парящих мошек полк,

И сосны вкруг меня стоят толпою.

 

Под звуки комариных серенад

Рождался день, с личиною повесы,

Не ждавший не укоров, не наград,

Он, как и я, участником был пьесы

 

Разыгранную лесом для утех,

Всех заблудившихся, и требуя вниманья,

Изображал утробный горький смех,

Среди болот, похожий на стенанье.

 

Зной донимал, воды б сейчас глоток.

Здесь в тишине нехоженого бора

Блестела лужица, уроненный платок

Разини неба. Кепка косогора

 

Нависшая над зарослью калин,

Украшенная цветом павелики,

В себе хранила тайну снежных зим

И ягоды чернушки ежевики.

 

Присев в траву, погладив её шёлк,

Почувствовала: кто-то смотрит в спину.

Я обернулась, Боже правый, волк!

Но почему в ошейнике, как псина?

 

Он подошёл, уткнулся мне в ладонь,

В глаза взглянул, как будто звал с собою,

И я пошла потерянной тропою

За ним туда, где полыхал огонь

 

Костра, друзей, давно меня искавших,

С тревогою в распахнутых глазах,

Испуганных и дОнельзя уставших,

С солёною росою на щеках…