Печаль солдата.
Что ей написать уже не знаю, память может быть моя стерлась,
Но любил её я не глазами, а душой и сердцем так сказать.
Помню в первый раз её увидел, помню как гуляли с ней,
Разрывалось сердце на осколки, а точней на тысячу частей.
Я не буду говорить про звёзды, как красивы отблески луны,
Я скажу что счастлив был, серьёзно, когда видел про неё те сны.
А сейчас в походную колонну и по взводно, прямо, шагом марш!
Как же тяжело порой бывает, без тех голубых как небо глаз...
Я по ней скучаю очень сильно, мысли мои только лишь о ней,
А за этот год что я в казарме, мои губы стали чуть грубей.
Скоро осенью дождливой, жёлтая листва закружит вальс
И я сяду в тот знакомый поезд, он уже домой на этот раз.
Что ей написать уже не знаю, память может быть моя стерлась,
Но любил её я не глазами, а душой и сердцем так сказать.
Помню в первый раз её увидел, помню как гуляли с ней,
Разрывалось сердце на осколки, а точней на тысячу частей.
Но любил её я не глазами, а душой и сердцем так сказать.
Помню в первый раз её увидел, помню как гуляли с ней,
Разрывалось сердце на осколки, а точней на тысячу частей.
Я не буду говорить про звёзды, как красивы отблески луны,
Я скажу что счастлив был, серьёзно, когда видел про неё те сны.
А сейчас в походную колонну и по взводно, прямо, шагом марш!
Как же тяжело порой бывает, без тех голубых как небо глаз...
Я по ней скучаю очень сильно, мысли мои только лишь о ней,
А за этот год что я в казарме, мои губы стали чуть грубей.
Скоро осенью дождливой, жёлтая листва закружит вальс
И я сяду в тот знакомый поезд, он уже домой на этот раз.
Что ей написать уже не знаю, память может быть моя стерлась,
Но любил её я не глазами, а душой и сердцем так сказать.
Помню в первый раз её увидел, помню как гуляли с ней,
Разрывалось сердце на осколки, а точней на тысячу частей.