По вечерам я любила приходить в гости к Звездочёту. Он жил у реки на краю леса, собирал травы и заваривал особенный чай. Выпьешь такого чая и звёзд на небе заметишь в два раза больше, чем смог бы увидеть без помощи этого напитка. Чай был тёмный, как ночное небо, крепкий, горьковатый. Пить его следовало без молока и сахара. Звездочёт любил утопить в своей кружке кружочек лимона, похожий на жёлтую луну. Я не умела пить такой крепкий чай, потому закусывала его парой ароматных овсяных печений. Звездочёт утверждал:

- Чтобы увидеть все-все звёзды, можно и потерпеть. Со временем чай с тобой подружится, и уже не будет казаться таким горьким. А если хочешь сама с ним подружиться – научись собирать и заваривать травы. Тогда будешь не просто пить чай и смотреть на ночное небо, а ещё вспоминать время, когда были собраны травы.

Чай, который заваривал Звездочёт, никогда не остывал. Кружка всегда была тёплая и приятно согревала ладони прохладными ночами, ароматный пар лизал нос и щёки.

Тем вечером Звездочёт, как всегда допил свой чай, закусил его лимоном со дна кружки и мы вместе принялись считать звёзды. Разумеется, он насчитал больше меня. Ведь я не могла заметить все звёзды, так как пила чай с печеньем, а он только с лимоном. Настал самый тёмный час перед рассветом. Все звёзды были посчитаны, не хватало только какой-то одной звёздочки, которую мы забыли посчитать той ночью. А это очень важно, чтобы звезда была посчитана, иначе она может сорваться с ночного неба и тогда одной яркой точкой станет меньше.

В августе звёзды падают одна за другой. Конец лета – это время, когда Звездочёт собирает травы для своего чая. Делает он это обязательно ночью, и потому у него нет возможности считать звёзды так же тщательно, как обычно. Вот звёзды и сыплются всю ночь напролёт.

Но до августа было ещё далеко. Звездочёт заварил ещё одну кружку чая, сделал глоток и всё-таки увидел и посчитал недостающую звезду. Уже начинало светать, а я так и не смогла её разглядеть, хотя Звездочёт снисходительно указывал на неё своим пальцем, вечно испачканным чернилами и утверждал, что только он способен увидеть в два раза больше звёзд, чем видят другие люди. А всё благодаря чаю, который я так и не научилась пить без пары овсяных печений.

Однажды я вновь пришла в гости к Звездочёту. Он, как обычно пил чай с кружочком лимона, похожим на луну. Но на этот раз Звездочёт был не один. На скамейке возле дома рядом с ним сидела женщина. Звездочёт кивнул в её сторону и сказал шёпотом:

- Прошлой ночью не досчитался одной звезды. Вот она и упала. Хорошо хоть упала сюда и сейчас. Ато могла бы и через сто лет долететь и приземлиться где-нибудь, где её никто не знал бы. Или вовсе сгореть в атмосфере без следа.

- Ты хочешь сказать, что эта женщина – самая настоящая звезда?

-Ну да. – Звездочёт сделал ещё один глоток из своей никогда не остывающей кружки. – Посмотри – она молчалива и задумчива, как все звёзды. В глазах мерцает тайна. А её ноги обуты в хрустальные башмаки.

- А по-моему, она босая и нет на её ногах никаких башмаков, - возразила я.

Звездочёт улыбнулся, сделал очередной глоток из своей кружки, наклонился ко мне и тихо прошептал:

- Всё дело в чае. Ты так и не научилась его пить. Хрустальные башмаки прозрачны – оттого их и не видно. Кажется, что ноги босые. Но посмотри на следы, и ты поймёшь, что они есть.

Следов я тоже не увидела. Да и мало ли на свете молчаливых и задумчивых людей с загадочными глазами?

- Не унывай, - сказал Звездочёт, протягивая мне кружку крепкого чая и пару овсяных печений. – Чая много. Печений тоже. Хватит и тебе, и ей, и другим звёздам, которые могут в любой момент свалиться с неба, если их вовремя не посчитать. Да и потом, все упавшие звёзды рано или поздно становятся поэтами и селятся в книгах. Им там сухо, тепло и уютно – совсем, как дома. Наша звезда непременно станет поэтом. Гляди, она уже шевелит губами, повторяя строки ещё никем не произнесённых стихов. Я уже их слышу. – И Звездочёт сделал очередной глоток из своей кружки.

- Но прежде чем упавшая звезда станет поэтом, - продолжал свой рассказ Звездочёт, - ей предстоит оставить следы своих хрустальных башмаков на множестве дорог. Она заглянет в глаза самым разным людям. Среди них будут и несчастные, которые привыкли всегда ходить с опущенной головой, пряча свой взор от ночного неба. Встретив звезду, они обратят внимание только на её ноги, которые покажутся им босыми. От удивления они непременно остановятся, поднимут головы, заглянут в глаза, увидят в них задумчивое мерцание молчаливой тайны и сразу поймут, что перед ними самая настоящая звезда.

Помолчав, Звездочёт добавил:

- А ещё они поймут, что это очень важно, чтобы каждый человек хотя бы три минуты смотрел на звёзды.

Я молча грызла печенья, запивала их чаем, глядя на хрустальные башмаки молчаливой звезды. Точнее на их отсутствие.

Той ночью, видя мою отчуждённость, Звездочёт решил меня подбодрить и рассказал, что звёзды настолько далеки от нас, что когда они гаснут, мы видим их свет ещё очень долгое время. И может так статься, что звезда, которой любуешься каждую ночь, на самом деле погасла задолго до твоего рождения.

- Ну и что? – равнодушно спросила я и откусила ещё один кусочек овсяного печенья.

- Никогда не забывай считать такие звёзды.

После этих слов, чай перестал казаться мне горьким, и я больше никогда не закусывала его овсяным печеньем.