Мне некуда деваться...

Мне некуда деваться. Мне осталось лишь

бежать по виадукам детской памяти,

влача покорно розовые персики

любовей, что со мной не состоялись.

У персика лишь две прозрачных части:

одна – мужская, а другая – женская.

 

Я лишь живая луковица, бережно

сама себе протянутая ангелом.

И предков шелуха сползает с черепа,

и восстают из праха – вновь рассыпаться –

Бейт-Лехем, Йерихо, Чернигов, Киев,

Ерушалаим, Вавилон, Ниневия,

 

а я бегу по мелководью сытому

зияющих в привычном возмущении

надменных луж, насмешливо-смышлёными

творя ногами опахало капель.

Но вновь маячит там, на горизонте,

о яблоке огромном первояблоня.