Это было давно...

Это было давно, на границе девятого года,

Гитарист в кабаке полупьяный народ развлекал,

В запотевшие окна гляделась зимы непогода,

Отраженье своё, оставляя в глубинах зеркал.

 

Бушевала метель, рисовала снежинками шрифта,

Грубым почерком холода, - Жизнь декабря коротка.-

И звенела гитара с замызганным пальцами грифом,

В неумелых, забывших про ноты руках старика.

 

Он играл не за деньги иль выпивку, так, для народа,

На гитаре висел жаркой каплей оранжевый бант,

Под аккорды зверела за окнами бара погода,

Но играл и играл, позабыв о зиме музыкант.

 

В тихой музыке виделись рыжего лета веснушки,

Те, что щёки вихрастых мальчишек собой золотят,

Смех весёлой девчонки, (теперь уж была бы старушкой),

И её озорной, покорявший наивностью взгляд.

 

Бесшабашная молодость с ветром умчалась куда-то,

Но остались следы её первой горячей любви,

И затёртые памятью дней знаменательных даты,

Не вернутся уже, разжигая желанья в крови.

 

Под аккорды гитары всплывало лицо повитухи,

Той, что в людях искала порочности мерзкий изъян,

Её шёпот над девочкой, – Надо ж, представилась, шлюха!_

И грошовый браслет лёг как плата, в широкий карман.

 

Вспоминал и играл, подвывала хмельная орава,

За столами кричали, - Эй, бармен ещё нам вина!-

И глядела луна на печаль старика без оправы,

И на то, как слезой оборвалась в аккорде струна.