В начале летних каникул приехал двоюродный брат. Конечно, он не один приехал, а с мамой – тетей Ниной. Его тоже звали Вовка. И фамилия такая же – Данилов. Только старше Вовки. Старшему Вовке было одиннадцать лет и он жил в городе. В первый же день он учил Вовку-младшего курить. Оказывается, не нужно дуть в сигарету. Нужно втягивать дым в себя. Вовка с Петькой курили по очереди одну сигарету, а Вовка-старший курил свою. У него очень ловко получалось – дым он выпускал через нос, или изо рта выдувал разные интересные колечки. Вовка никак не мог вдохнуть в себя эту горечь, давился и кашлял. Петька курил по-настоящему. Он научился у отца, брал и докуривал его окурки, когда тот пьяный. Ребята сидели на чердаке барака. Вовка-старший докурил свою сигарету, плюнул в ладонь и затушил там окурок. Вовка попробовал сделать так же, обжегся и вскрикнул.

- Эх, салаги,- процедил Вовка-старший,- всему вас учить нужно.

Он отобрал у Вовки дымящийся окурок, щелчком сбил красный уголек, и постучал по горелому пальцем.

- Вот, забычковал. Потом докурите. Заныкайте пока.

Потом потянулся и произнес мечтательно:

- Хорошо тут у вас в деревне… Щас бы выпить…

Вовка вопросительно посмотрел на Петьку. Петька смущенно пожал плечами. Спиртное у них дома сразу же выпивалось до капли. Наутро опухшие родители шарили по углам в поисках опохмелки. Отец собирал бутылки и шел в магазин, менять на пиво. Иногда он приносил Петьке несколько леденцов на сдачу. Да, спиртным у Петьки не разживешься…

Вовка вспомнил, что когда они уходили гулять, папа поставил на стол бутылку вина, а мама достала рюмки. Бутылка была большая, раза в полтора больше, чем лимонадная. Прошло около двух часов. Наверное, взрослые не выпили так много вина…

- Подождите здесь. Я сейчас, - Вовка подпрыгнул и побежал к чердачному люку. Он волновался и очень гордился тем, что к нему приехал такой большой брат, который может курить и пить, и ругается уже как взрослый.

Мама, папа и тетя Нина всё еще сидели за столом. Бутылка была пуста наполовину. Взрослые пели песню про славное море Байкал. Вовке очень нравилась эта песня, и нравилось, когда папа и мама её пели. Когда он был маленьким, он даже думал, что Байкал - это море. Сейчас-то он знал, что Байкал – озеро, самое глубокое в мире. В песне была еще одна ошибка – грузина там звали баргузином. Ну и пусть! Всё равно хорошая песня. И родители её классно поют. Сегодня пели не так хорошо. Голоса папы и мамы, как обычно, сливались в один красивый хор, а тетя Нина пела громче всех, перекрикивала их своим сильным голосом. Получалось не пение, а драка какая-то. Вовка подошел к столу, взял пару шоколадных конфет из красивой коробки и вышел на улицу. На улице он быстро нашел Сашку, младшего брата. Сашка сидел рядом с кучей песка и совочком копал ямку для тайника. Ямку копали на 30-40 см глубиной, потом дно нужно было застелить белой бумагой, а на бумагу положить какую-нибудь ценность. Сверху укладывали палочки и картон, оставляли окошечко. В окошечко вставляли стекло и всё засыпали землей. Теперь если раскопать окошечко, можно было через стекло смотреть на свою ценность.

Сашка подозрительно покосился на Вовку и прикрыл ямку картонкой. Вовка вздохнул. Если бы он не раскапывал Сашкины тайники, тот давно бы лишился всех своих пистолетов и настоящей бензиновой зажигалки. Кто же копает на самом видном месте, где с утра до вечера толпится куча всякой мелочи? Вовка со Светкой сделали тайники в лесу, недалеко от дома. Там уже неделю лежали Светкины пупсы и Вовкин объектив от фотоаппарата. Никто не найдет!

Вовка присел на корточки рядом с братом и начал говорить с ним на его непонятном языке. Сашка сначала не соглашался, но когда Вовка показал ему шоколадные конфеты, закивал головой.

Вовка вернулся домой и с порога закричал:

- Мама, у Сашки припадок на улице!

У Сашки действительно пару раз уже случались припадки. В эти моменты он как-то страшно вытягивался, закатывал глаза, а изо рта у него шла пена.

Мама вскрикнула и выскочила из-за стола. Следом за ней сорвались папа и тетя Нина. Они вместе с Вовкой выбежали на улицу.

Сашка старался вовсю! Он уже вытянулся, плотно стиснул зубы и закатил глаза. В уголках рта показалась пена. Вовке самому стало страшно – неужели не притворяется?

Пока взрослые бегали вокруг Сашки, пытаясь просунуть ему в рот ложку, Вовка забежал в комнату, отлил из бутылки с вином примерно стакан в лимонадную бутылку. Подумал и долил в винную бутылку стакан вишневого компота. С лимонадной бутылкой в руках бросился вон из комнаты. В дверях он чуть не столкнулся с отцом. Папа нес на руках выгибающегося Сашку. Следом шли мама и тетя Нина. На Вовку никто не обратил внимания.

На чердаке Вовка-старший рассказывал взрослые анекдоты. Петька половину не понимал, но вежливо хихикал и ржал, где положено.

- Ну, чего ты принес?

- Вот, - Вовка гордо протянул бутылку.

- Так это же компот!

- И не компот это, а вино! Я его из винной бутылки налил!

- Да я вижу, что вино. Красное вино – это компот. Я думал, ты водки принесешь. Ну что, пить будешь?

Вовка отрицательно покачал головой. Он уже пробовал красное вино в церкви, в Орехово-Зуево, куда ездили крестить Сашку. Вино ему тогда не понравилось. Какой-то сок испорченный, хоть и сладкий.

- Ну ладно. За встречу! – Вовка-старший выдохнул и залпом выдул почти всё вино, что было налито в бутылке. После этого он крякнул и вытер губы тыльной стороной ладони.

«Вот это да! Совсем как взрослый», - восхищенно подумал Вовка.

- Петька, будешь?

- Ага.

Петька взял бутылку с остатками вина и стал его пить мелкими глотками. Немного пролилось, по темной шее поползли красные капли, оставляя за собой светлые дорожки.

Допив, он посмотрел на Вовку осоловелыми глазами и заплетающимся языком спросил:

- В-вов, а м-можно я бутылку заберу? П-папка сдаст, к-конфет купит.

- Ну дает мелкий! Уже окосел! – удивился Вовка-старший,- да, рано вам ещё пить, молодежь, кишка тонка.

На следующий день Вовка повел двоюродного брата на луга. Все пацаны уже знали, что к нему приехал старший брат, который умеет курить и пьет вино. Когда они вместе шли по улице, Вовка ловил на себе восхищенные и завистливые взгляды.

- Чего они так выставились-то? Городских что-ли не видели ни разу? – хмуро произнес Вовка-старший,- слушай, на тебя тут никто не дергается? Твоя мать говорила, что ты дерешься много.

- Так это в школе.

- А здесь никто не лезет?

- Нет вроде бы.

- Если кто дернется, скажи, урою!

Вовка посмотрел на брата с уважением. Вовка-старший был выше его на голову, не такой крепкий, но руки у него были длинные. Вовка не сомневался, что брат действительно уроет любого, кто дернется на Вовку.

- Вов, здорово, что ты приехал. Сейчас мы на лошадей будем смотреть, хочешь?

- Давай, показывай своих лошадей.

До лугов, где паслись совхозные лошади, нужно было идти два километра. Шли через лес почти час, потому что по дороге Вовка показывал брату тайники, землянку, где было спрятано сворованное в военкомате знамя, музыкальное дерево. Дерево под ветром не скрипело, как другие, а издавало звук гармошки. Жалко, ветра в тот день не было и дерево не звучало.

Лошади паслись на лугу рядом с рекой, четыре кобылы и два жеребенка. Рядом никого не было.

- Вовка, а ты на лошадях можешь? – спросил Вовка-старший.

- Нет.

- А я могу. Мы на ипподром ходили, я несколько раз уже на лошади ездил. Давай покатаемся, я тебя научу!

- Так на этих нельзя. Их совхозники охраняют, злые очень.

- Где твои совхозники? Накирялись и дрыхнут где-нибудь в кустах. Давай! Ссышь, что ли?

Вовке было неловко, что он испугался каких-то совхозников, когда рядом с ним такой старший брат.

- Давай!

Вдвоем они подбежали к лошадям. Лошади были привязаны на длинные веревки. Жеребята бегали рядом непривязанные.

- Что стоишь? Подсади меня! – крикнул Вовка-старший.

Вовка присел рядом с лошадью. Брат поставил ему ногу на колено и поробовал взобраться на лошадь. Лошадь отошла в сторону и Вовка-старший свалился на землю.

- У,бл…, зараза! – заорал он страшно и кинулся на лошадь с поднятыми кулаками. Лошадь поднялась на задние ноги и Вовка-старший едва успел увернуться от удара передних копыт. Еще два раза он пытался сесть на лошадь. Один раз даже удалось, но лошадь, почувствовав чужого седока, сразу же сбросила его вниз. Брат снова заорал, заматерился и едва успел осткочить от лошади.

- Вовка, нахер этих кобыл, они дикие какие-то. Давай жеребенка поймаем!

Вдвоем они подошли к жеребенку. Вовка держал его за шею, а брат залезал на спину.

- Ты чё делаешь, гад? Зачем жеребенка ломаешь? – раздался крик со стороны реки. Оттуда бежали в их сторону трое парней. Вовка-старший соскочил с жеребенка и побежал к лесу. Вовка подумал – зачем бежать? Ведь их же всего трое, что они нам сделают?

Он остался стоять рядом с жеребенком. В это время из леса, к которому приближался Вовка-старший, выскочили еще двое пацанов. На вид им было лет по десять. Вовка подумал, что сейчас увидит, как его старший двоюродных брат отделает этих глупых совхозников. Однако Вовка-старший почему-то не стал драться с совхозниками. Он побежал по дороге вдоль леса, в сторону дома. Вовка побежал за ним. Два пацана бежали ему навстречу, они не стали гнаться за Вовкой-старшим. Первого Вовка сшиб сходу, ударом ноги под колено. Второй пролетел мимо, обернулся, получил толчок в грудь и свалился в дорожную пыль. Вовка перевел дух и посмотрел по сторонам. Брат свернул с дороги в лес и почти уже скрылся за деревьями. Сзади подбегали еще трое. Вовка понял, что ему уже не убежать, и стал искать какой-нибудь камень. Бум, бум – два куска крупной щебенки попали ему в спину. По спине под майкой сразу потекла теплая кровь. Вовка нагнулся, схватил один из камней с дороги и… Что-то очень жесткое сильно ударило его в голову. Весь мир мгновенно зазвенел, взорвался и перевернулся.

Когда Вовка пришел в себя, двое парней уже держали его сзади за руки, третий связывал ему ноги. Как-то необычно остро болела голова, за ухо стекало что-то теплое. Вовка посмотрел вниз. Крупный осколок щебенки со следами крови валялся у ног.

- А-аа, вот они чем меня, суки… - вяло подумал Вовка. Ему вообще уже как-то не думалось, тело стало каким-то вялым и как будто не своим. Он даже не сопротивлялся, когда ему вязали ноги.

Плотный мускулистый парень, ростом с Вовку, но, видимо, старше года на три-четыре, отрывисто командовал остальными.

Что-то странное было в этих ребятах. Они не орали, не матерились, не бегали вокруг. Спокойно и по-крестьянски обстоятельно они готовились Вовку убить.

 

Вовка видел, как резали поросенка – так же готовились, заранее выставляли тазы под кровь и кишки, натягивали проволоку на столбах, чтобы потом развешивать там куски туши на крючьях. Никто не злился на поросенка, ему улыбались и говорили с ним ласково. Никто не хотел ему зла. Его просто собирались зарезать. Это только работа, которую нужно сделать.

Вовка вдруг подумал: «А нож у них есть?»

Старший, видимо, услышал его мысли. Он посмотрел на него внимательно, улыбнулся, и с размаху ударил кулаком в живот. Вовка выдержал удар. Он так закачал пресс, что на физкультуре ложился перед «козлом» вместо подкидной доски, и одноклассники с разбегу прыгали ему на живот, отталкивались, а уже потом прыгали через «козла».

Старший хмыкнул, одобрительно посмотрел на Вовку и понесся на него с разбега.

Вовка приподнялся на руках державших его пацанов, выбросил вперед связанные ноги и встретил старшего ударом в пах. Старший упал, закрутился на земле, держась за низ живота руками.

«Сейчас точно зарежет», - весело подумал Вовка. Он тоже не злился на этих ребят, просто дрался. Странная это была драка – только звуки ударов и пыхтенье. Только работа, которую нужно сделать.

Старший поднялся. Улыбка не сходила с его лица, только стала какой-то кривой, похожей на оскал.

- Держите ему ноги, парни, - спокойно сказал он, разбежался и с размаха, как по мячу, ударил Вовку в пах. От дикой боли подкосились ноги. Вовку уже никто не держал и он рухнул на дорогу. Его еще несколько раз ударили ногами, пробили всё-таки солнечное сплетение. В какой-то момент Вовка понял, что убивать не будут. Он крутился волчком, уворачиваясь от ударов, пытаясь встать на связанные ноги. Рядом валялись куски щебенки, но Вовка не стал их подбирать. Ему почему-то жалко было бить этих ребят острыми камнями. Действительно, всё быстро кончилось. Вовка лежал на дороге. Один из пацанов стал расстегивать ширинку, чтобы помочиться на поверженного противника. Старший отогнал его, наклонился над Вовкой и сказал:

- Хорошо дерешься. Козёл.

После этого он сам развязал ремень на его ногах, отдал его одному из парней, и они все пошли к своим лошадям.

Мать, как обычно, что-то почувствовала. Вовка-старший еще не добрался до дома, а она уже послала отца к соседу за мотоциклом, чтобы ехать искать ребят. Двоюродного брата они не встретили, он шел лесом, и заплутал там. Вовку подобрали на дороге. Он шел, как идут с войны – в разорванной куртке, грязный, в крови и со странной улыбкой на губах…

 

Родителям братья сказали, что гуляли не вместе, а на Вовку напали пьяные мужики из райцентра. Приезжал участковый и ласково просил описать мужиков. Вовка сказал, что они были лысые, небритые и с металлическими зубами. Участковый задумался и уехал.

Вовка-старший уехал с тетей Ниной через три дня. Вовка лежал еще три дня после этого, а потом рано утром сбежал на рыбалку. Каникулы

 

Вовка написал письмо двоюродному брату, но тот не ответил.